Персы в ярости разрушали и жгли все, что могли сжечь и разрушить. Багровый дым пожарищ стоял над Фокидой. Персидские полчища шли по берегу реки Кефиса, и там, где они проходили, огромными кострами вспыхивали фокийские села, святилища, города — Дримос, Харадра, Эрохос… Святилище Аполлона в Абах, полное сокровищ и приношений, разграбили, а храм сожгли.
Наконец войско привалило к фокийскому городу Панопею, стоявшему на развилке двух дорог. Одна дорога вела в Беотию, другая — в Патры, что на Пелопоннесе, и оттуда — на Истм. Ксерксу уже было известно, что главные силы эллинов идут к Истму, поэтому он тотчас разделил свое войско и почти половину направил в Патры с приказом занять Истм, пока туда не пришли эллинские войска.
— Вишь, как зашагали! — переговаривались оставшиеся здесь воины, с завистью глядя вслед уходившим. — Дорога-то на Патры — через Дельфийское святилище. А уж там сокровищ — всего и не унести! Один лидийский царь Крез туда золото таскал без счета!
— Да, там есть что положить в суму!
— Разграбят Дельфы! — вздыхали и царедворцы, тайно сожалея, что это произойдет без их участия. — Все разграбят!
— Не разграбят, — сказал Ксеркс, услышав, как они сокрушаются, — я запретил. В Дельфах — мои союзники.
— Но, царь, как же оправдаются дельфрийцы перед Элладой? Если наши войска все кругом разграбят и сожгут, а Дельфы не тронут, так эллины сразу поймут, что тут сидят твои союзники!
Царь небрежно махнул рукой.
— Не мне заботиться об этом. Жрецы найдут способ оправдаться. Сотворят какое-нибудь чудо — им стоит только попросить своего бога!
Дельфийцы, видя, как дым пожарищ с каждым днем приближается к их скалистому городу, в ужасе собрались возле святилища.
— Надо вопросить божество, что нам делать. Спасать ли сокровища? Спасаться ли самим?
Жрецы исполнили их просьбу, вопросили божество. Ответ был суровым:
«Божество запрещает трогать храмовые сокровища. Бог сам сумеет защитить свое достояние».
Дельфийцы, услышав такой ответ, покинули город и бежали на вершину Парнаса. Божество обещало защитить свои сокровища, но их жизни оно защищать не обещало! В Дельфах остались только прорицатель и служители храма. Они спокойно ждали персов, которым преданно помогали своими пророчествами.
Ксеркс тем временем двинулся в Беотию, держа путь в самое сердце Эллады — в Афины.
В Афинах еще с ночи завыли собаки, чуя надвигающуюся беду. Народ в тревоге и смятении толпился на улицах. От беотийских границ, погоняя лошадей и быков, запряженных в тяжело нагруженные повозки, спешили поселяне, надеясь укрыть свои семьи и свое имущество в стенах города. Иногда ветер доносил запах гари, и это особенно пугало и угнетало всполошенных людей.
Архиппа металась по дому. То принималась собирать в узлы одежду и постели, приказывала рабыням укладывать в корзину наиболее ценную посуду, то вдруг садилась, опустив руки, — ей казалось, что уже все погибло, что все равно не спастись, персы уже близко… Куда бежать? Где укрыться от них?
Дети не отходили от нее; самый маленький сынок не выпускал из рук ее хитона, — как схватился за ее подол, так и ходил за ней повсюду.
Архиппа послала раба узнать, что делается в Афинах и что там говорят люди. Раб не вернулся. Бежал? Или его взяли в ополчение?
— Фаинида, — попросила Архиппа старую кормилицу, — выйди, узнай, что там в городе.
ebooksa