Герой Саламина

— Чтоб они сдохли, эти эфоры, тьфу на них совсем! Они не только требуют суда — они требуют панэллинского суда и чтобы суд происходил в Спарте.

— Как! Почему?

— Не пугайся, Архиппа, — сказал Эпикрат, стараясь сохранить вид спокойствия. — Отдать своего героя на суд Спарты, которая ненавидит его и мстит ему за его услуги Афинам, не такого просто.

— Но почему панэллинский суд? Афины и сами могут судить его!

— Афины могут судить и осудить, а могут и оправдать. А если будут судить его в Спарте, на собрании всех союзных государств, то уж Спарта не допустит оправдания. Вот потому эфоры и настаивают на этом.

— Чтоб они сдохли!

— Спартанцы уверяют, что открыли его связь с Павсанием. Что он такой же изменник, как и Павсаний. И потому его призывают к допросу на панэллинский суд, что он совершил преступление против всей Эллады.

— Что же будет теперь? — растерявшись, спросила Архиппа. — Значит, и Фемистоклу такая же смерть?

— Как знать, что будет? — Эпикрат уже не мог скрыть тревоги. — Пока афиняне согласия на это не дали…

— Но дадут, — мрачно сказал Евтихид.

— Неужели у них хватит совести? — У Архиппы прервался голос. — Эпикрат… Скажи!

Думаю, что хватит, — сказал Эпикрат, вздохнув. — Вспомни, кто будет решать это дело.

— Да, кто? Аристид и Кимон! — подтвердил Евтихид.

— Подождем, подождем, Архиппа! Будет так, как решат боги. Но я посоветовал бы Фемистоклу не являться на суд, где заранее решено присудить его к смерти! Если будет случай, передай ему мой совет, Архиппа!

Фемистокл знал обо всем, что происходит в Спарте и в Афинах. Хотя он ждал, что его призовут на суд, но не верил, что это может случиться.

«Аристид не решится предать меня, — думал Фемистокл, — он слишком дорожит своим именем «Аристид Справедливый», чтобы не защитить того, кто вызвал на себя вражду Спарты ради пользы Афин… Впрочем, и ему и Кимону, как я не раз замечал, выгоды Спарты дороже, чем польза своего отечества!..»

Сикинн не раз бывал в Афинах, но привозил все те же вести: Спарта не отступает, требует суда над Фемистоклом, которого называет изменником, преступником перед Элладой. Афины все еще не соглашаются.

Потом вести стали звучать иначе: Спарта требует суда, афиняне еще сопротивляются, но многие уже соглашаются с требованиями Спарты. И, наконец, последняя весть — Фемистокла требуют в Спарту на панэллинский суд. Это требование привезли глашатаи из Спарты.

— Что ж, — сказал Фемистокл, получив приказ, — я явлюсь на суд и докажу, что этой вины за мной нет.

Но правители Аргоса, приютившие его в своей стране, воспротивились.