Фемистокл с тяжелой душой вернулся на корабль.
«Что же делать? Где же выход из этого положения? — Мысли его метались, прикидывая то одно, то другое. — Ведь не могу же я так жить, словно зверь, преследуемый звероловами! Но боги, что же мне предпринять теперь?»
Расстроенный, он вернулся на Керкиру. Хорошо, что есть убежище, где его любят, где помнят о его добром отношении к ним, где почитают его героем великих дел… Поживет здесь. Может быть, удастся повидаться с семьей, если тайно проникнуть в Афины… А может, и вообще перевезти сюда семью, это ведь недалеко.
Пройдет тяжелое время, и все может измениться. Вдруг откуда-нибудь явится опасность Афинам, и тогда афиняне обязательно вспомнят о нем!
Усталый, но с улыбкой и добрым приветствием он вошел в дом Динона. Динон встретил его сдержанно. Фемистокл почувствовал в его голосе холодок.
— Что случилось, Динон? Тебя что-то огорчило?
— Да, Фемистокл. Меня огорчает и заботит твоя судьба.
Фемистокл поднял голову горделивым движением:
— Именно моя судьба, Динон? Или и твоя тоже?
— И моя тоже, — пряча глаза, ответил Динон. — Вчера у меня были все наши ионийцы… Я говорю о тех, кто правит Керкирой. Они очень обеспокоены, Фемистокл: они боятся, что Спарта и Афины станут мстить нам из-за тебя…
— Значит, мне надо покинуть Керкиру.
— Ты знаешь, что мы любим тебя, Фемистокл. Но вражда таких сильных государств, как Афины и Спарта… Ты понимаешь сам, Фемистокл… Что перед ними Керкира?
— Я все понимаю, Динон. Но куда же мне теперь?..
— Мы можем перевезти тебя на материк. Отсюда недалеко до Эпира.
Сикинн собрал в суму вещи Фемистокла, его одежды и обувь. Жена Динона прислала ему большой узел с едой и вином.
Керкиряне, грустные и смущенные, проводили Фемистокла до пристани. И потом долго стояли и глядели вслед круглому суденышку, увозившему Фемистокла. Они видели, как он стоял у мачты, понурив голову, и как ветер трепал его кудри. Они все ждали, что он оглянется, но Фемистокл не оглянулся ни разу. И когда темный берег принял его, керкиряне молча разошлись по домам.
Зимние ветры завывали в ущельях Эпира. Темные облака летели над горами, багряный свет вечерней зари окрашивал их края, и от этого они казались грозными и зловещими. Мулы с опаской шагали по горной дороге. Фемистокл плотнее запахивал грубый домотканый плащ из овечьей шерсти, присланный Архиппой. Фемистокл, уходя в изгнание, не думал, что этот походный плащ может ему понадобиться — было лето, стояла жара и казалось, что до зимы очень далеко.
Дорога шла вверх, к перевалу. Копыта мулов, сбиваясь с шага, звенели по камням.
— Ты знаешь, в какой мы стране, Сикинн? — спросил Фемистокл.
— Нет, господин. Я только знаю, что мы в стране очень мрачной и суровой.
ebooksa