— Люберецкая секция пошла! — предупредил Ольшонок.
— …Вся сортировка и погрузка автоматические. Удивитесь!
— Минуту! — Денисов взглянул на трафарет посылки, которую дежурный поставил на транспортер, и дернул на себя.
То, что он искал.
Небольшой, аккуратно сколоченный ящик. На трафарете стоял знакомый адрес:
«п/о РЖАКОВО МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ УЛ. ВОСТРЯКОВСКАЯ, 32 ГРУБОВНИКОВОЙ К. М.»
Антон удивился:
— Сам себе послал?!
Ольшонок искоса взглянул на посылку в руках Денисова:
— Что б не тащить в электричке! Почта доставит!
Денисов отставил ящик в сторону. Разгрузка продолжалась.
Через несколько минут Денисов нашел вторую посылку, адресованную в Ржаково, и тут же Сабодаш увидел третью.
Больше ничего интересного в кладовой не обнаружили. Почтовики освободили место вокруг квадрата, в котором был обнаружен труп Косова.
Рифленые листы пола теперь можно было впервые осмотреть полностью.
— Сколько же у него было ключей? — спросил вдруг Антон. — Под последним ящиком блеснула «тройчатка» железнодорожных ключей — «трехгранник», «отвертка» и «специалка». — Они же остались в купе!
— Не трогать! — предупредил Денисов. Он осторожно, перчаткой, поднял ключи, обернулся к почтовикам. — Проверьте! Вы уверены, что это его ключи? Не ваши, не Салова?!
Кладовщикова вместо ответа похлопала по карману шинели — раздался глухой металлический звук.
— Ключи Салова в дежурке, — сказал Антон. — И начальника вагона тоже. Я запер в сейф.
— Разрешите. — Ольшонок с минуту смотрел на ключи. — Нет, — сказал он наконец, — это не нашей бригады.
— Или у Косова были две пары? — Вопрос о принадлежности ключей Денисов считал одним из важных. — В пути вы видели их?