Русские обители Афона и Элладская Церковь в XX веке

С настоятельством о. Сергия закончилась эпоха, когда из России, по согласованию с Министерством иностранных дел и за его счет, в Афины высылались священники-архимандриты (помимо жалования причту, МИД ежегодно выплачивал две тыс. рублей на содержание храма). Общине пришлось перестраивать свою жизнь на новых (гораздо более бедных) беженских началах. В нее вошло много других славян-эмигрантов, в особенности сербов, так что Троицкую церковь в 1920-е гг. даже называли «русско-сербской» (некоторое время она находилась под официальным покровительством Сербской миссии в Афинах)²¹. На посту настоятеля храма в 1921 г. о. Сергия (Дабича) сменил протоиерей Сергий Снегирев (директор русской гимназии в Афинах). Кроме Троицкого храма, в Афинах в начале 1920-х гг. непродолжительное время действовала русская церковь при 4-й больнице²².

Представителем русских церковных властей в Греции с 1919 г. до своего отъезда в США в 1921 г. являлся будущий глава Северо-Американской митрополии митрополит Платон (Рождественский). Однако ему так и не удалось разрешить вопрос организации русского прихода в Афинах. В июле 1920 г. Российская дипломатическая миссия по предварительной договоренности с Владыкой Платоном приняла решение об основании при Свято-Троицкой церкви прихода, который предполагалось создать как открытую общину, подчиняющуюся греческим законам и находящуюся под верховным покровительством Элладской Православной Церкви, но обладавшую внутренней автономией. Когда митрополит Платон обратился к греческим церковным властям, то получил отказ в формировании русского прихода, под предлогом того, что сама Элладская Церковь не имеет приходской организации²³.

Не увенчалась успехом и повторная попытка создания русского прихода в Афинах, последовавшая после решения Совета послов в Париже в январе 1921 г. об организации приходов в соответствии с приходским уставом, принятым на Всероссийском Поместном Соборе 1917–1918 гг. Первоиерарх Элладской Церкви Афинский митрополит Мелетий и министр иностранных дел Греции Политис сообщили российскому посланнику и митр. Платону, что идея организации русского прихода нарушает порядок церковной жизни в Греции, где каждый член Церкви должен независимо от своей национальности подчиняться общим правилам местной церковной жизни. В разговоре с Владыкой Платоном в марте 1921 г. митрополит Мелетий прямо заявил, что придание русскому приходу статуса юридического лица почти совершенно исключено, хотя он лично и готов всячески помогать русским в сплочении вокруг их церкви. Для успокоения Владыки Платона митрополит добавил, что русской церкви в Греции, даже в случае появления в Афинах советского посольства, не угрожает опасность потери своего статуса и тем более закрытия, так как она действует в православной стране. Кроме того выяснилось, что в Афинах не существует достаточно крупной и богатой колонии русских, которые могли бы без особых усилий содержать церковь и членов ее причта²⁴.

В этой ситуации Е.П. Демидов решил вместо прихода организовать «Союз русских православных христиан в Греции» – духовно-просветительское общество, устав которого находился бы в соответствии с духом определений Поместного Собора 1917–1918 гг. и в то же время отвечал требованиям греческих законов. Эта хорошо продуманная инициатива увенчалась успехом, и 23 июня 1921 г. греческий суд утвердил устав союза, благодаря чему последний получил статус юридического лица. Устав был также рассмотрен Высшим Русским Церковным Управлением за границей (ВРЦУ). Председателем союза был выбран настоятель храма прот. Сергий Снегирев, а его заместителями – С.И. Демидова и Л.А. Сенько-Поповский. При этом Троицкая церковь еще несколько лет оставалась в ведении Российской миссии, а ее настоятель числился в списке дипломатов. В первые годы своего существования союз регулярно проводил церковные собрания и об их решениях извещал митр. Антония (Храповицкого) и ВРЦУ²⁵.

В 1923 г. Е.П. Демидов передал в распоряжение «Союза русских православных христиан в Греции» церковь св. кн. Ольги в Пире. Недостаток средств на содержание этого храма вынудил Союз обратиться за помощью к правительству Королевства сербов, хорватов и словенцев, которое сразу же взяло церковь под свое покровительство с выплатой необходимого содержания. Однако, в 1925 г. декретом греческого премьер-министра Пангалоса храм св. кн. Ольги и находившаяся при нем больница были реквизированы. После долгой и упорной борьбы прихожанам удалось отстоять только церковь²⁶.

46. ЦЕРКОВЬ СВ. КН. ОЛЬГИ В ПИРЕ

В 1922 г. «Союз русских православных христиан в Греции» предпринял попытку пригласить в Афины на постоянное место жительства русского архиерея. 30 мая этого года Высшее Русское Церковное Управление за границей постановило учредить Греческую епархию и назначило управляющим русскими церковными общинами в Греции, Северной Африке и на Кипре с резиденцией в Афинах уже неоднократно упоминавшегося епископа Екатеринославского и Новомосковского Гермогена (Максимова), который одновременно занял пост настоятеля храма при Российской миссии на земле Эллады²⁷.

Владыка Гермоген родился 10 января 1861 г. в станице Нагавской, области войска Донского в семье казака, служившего псаломщиком в храме. Он окончил Нагавскую приходскую школу, в 1872 г. – Нижне-Чирское окружное училище, затем Усть-Медведицкое Духовное училище, в 1882 г. – Новочеркасскую Духовную семинарию и в 1886 г. – Киевскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия. В начале июня 1886 г. Г.И. Максимов был определен псаломщиком Петропавловской церкви ст. Старочеркасской, 29 июня рукоположен во диакона, а 4 декабря 1886 г. – во иерея к Троицкой церкви г. Новочеркасска. В июне 1887–1894 гг. он служил в кафедральном Вознесенском соборе Новочеркасска, одновременно исполняя должности секретаря Аксайско-Богородичного братства, члена Епархиального ревизионного комитета, наблюдателя церковно-приходских школ, благочинного г. Новочеркасска, ключаря кафедрального собора, члена Комиссии по открытию Донского епархиального женского училища. С 1889 г. о. Григорий также был законоучителем и инспектором классов Донского епархиального женского училища. В 1894–1902 гг. он служил смотрителем Усть-Медведицкого Духовного училища, возглавлял комитет по постройке училищной церкви и капитальному ремонту училищных зданий, Окружной училищный совет и Попечительство о бедных Усть-Медведицкого округа. В 1902 г. о. Григорий был возведен в сан протоиерея, назначен настоятелем Владикавказского кафедрального собора и членом Владикавказской Духовной консистории. Одновременно он состоял председателем Совета Владикавказского Епархиального женского училища, действительным членом Терского областного комитета, депутатом от духовенства Владикавказской городской думы, членом Комитета народной трезвости, членом правления Михаило-Архангельского братства, председателем строительной комиссии причтовых домов при кафедральном соборе, заведующим двухклассной церковно-приходской школой, законоучителем 2-й и 1-й Владикавказских женских гимназий. В 1905 г. пастырь овдовел, имея шесть детей.

С 1906 г. о. Григорий служил смотрителем Владикавказского Духовного училища, с конца 1906 г. – ректором Саратовской Духовной семинарии. 21 августа 1909 г. он был пострижен в монашество с именем Гермоген и возведен в сан архимандрита. Отец Гермоген был награжден: в 1888 г. – набедренником, в 1891 г. – скуфьей, в 1895 г. – камилавкой, в 1899 г. – наперсным крестом, в 1902 г. – орденом св. Анны 3-й степени, в 1905 г. – орденом св. Анны 2-й степени, в 1908 г. – орденом св. кн. Владимира 4-й степени и в 1911 г. – орденом св. кн. Владимира 3-й степени. 9 мая 1910 г. архимандрит Гермоген хиротонисан в Санкт-Петербурге в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры во епископа Аксайского, викария Донской епархии. Затем он вследствие болезни местного архиепископа продолжительное время управлял Донской епархией и был награжден золотым наперсным крестом с бриллиантовыми украшениями. В 1916 г. Владыка Гермоген побывал на фронте, где проповедями поднимал дух донских казаков. В 1914 г. он был награжден орденом св. Анны 1-й степени, в 1916 г. – орденом св. кн. Владимира 2-й степени и в 1919 г. – орденом св. кн. Александра Невского. 13 февраля 1918 г. епископ Гермоген был арестован вместе с архиепископом Донским Митрофаном (Симашкевичем) после занятия красными войсками Новочеркасска и приговорен народным судом к заключению в тюрьму по обвинению в контрреволюции. 22 февраля 1918 г. Владыку освободили по амнистии. В мае 1918 г. он был назначен епископом белой Донской армии, а с 1919 г. служил епископом Екатеринославским и Новомосковским. В годы гражданской войны Владыка активно участвовал в белом движении, а после его разгрома на юге России в марте 1920 г. эмигрировал из Новороссийска в Грецию²⁸.

В конце мая 1922 г. епископ Гермоген поселился в Афинах, где первоначально был в целом дружественно принят Афинским митрополитом Феофилом (правда, он отказался утвердить права епископа как епархиального архиерея, даже с условием распространения его власти только на русских прихожан). Владыка Гермоген учредил Епископский (Епархиальный) совет под своим председательством, организовал канцелярию, но его деятельность в Греции оказалась недолгой. В начале 1923 г. в стране произошел государственный переворот, королю Константину пришлось уехать из страны, митрополит Феофил был уволен. Избранный архиепископом Афинским и всея Эллады Хризостом (Пападопулос) воспротивился пребыванию в своем епархиальном городе самостоятельного русского архиерея²⁹.

Обеспокоенность новых греческих церковных властей вызывал даже официальный титул «управляющего русскими церковными общинами», поэтому в ходе визита епископа Гермогена к архиепископу Хризостому в апреле 1923 г. ему было заявлено, что Элладская Церковь считает епископа исключительно «духовным наблюдателем», который посещает своих русских братьев лишь ради их духовного совершенствования и утешения. Еще большую обеспокоенность вызвала организация и начало деятельности Епископского совета, так как подобных институтов в Элладской Церкви не было³⁰.

20 сентября 1923 г. архиепископ Хризостом в письме к митрополиту Антонию (Храповицкому) предупредил его, что Элладская Церковь на своей территории не может признать за русскими права, которого и сама не имеет перед светскими властями страны, и отметил, что формирование Епархиального органа не является необходимым, поскольку в Греции существуют лишь три русских церкви и количество их прихожан очень мало. Владыка Хризостом также подчеркнул, что формирование Епископского совета или любого другого органа с законодательными функциями, у которого есть свой устав и печать, возможно лишь с разрешения светских властей Греции³¹.

Дополнительные трения вызвал вопрос о юрисдикции бракоразводных процессов. Когда Епископский совет во главе с епископом Гермогеном приступил к проведению этих процессов среди русских беженцев, Элладская Церковь отреагировала на это негативно. Согласно греческому законодательству, лишь после развода гражданским судом приступали к церковно-каноническому расторжению брака. Исходя из этого, Элладская Церковь категорически отказалась признать законность бракоразводных процессов, проведенных Епископским советом³².

После того, как Константинопольская Патриархия опубликовала апрельское 1922 г. решение Патриарха Московского и всея России Тихона о ликвидации Высшего Русского Церковного Управления за границей, а затем отказалась признать образованный вместо последнего Архиерейский Синод в Сремских Карловцах, Элладская Церковь заняла такую же позицию. Кроме того в июле 1924 г. Афинский архиепископ потребовал от находившегося в Греции русского духовенства, чтобы оно признало обновленческий Священный Синод в СССР, угрожая в противном случае всех их запретить в священнослужении (это требование и угроза не были выполнены)³³.

Владыке Гермогену, который 2 сентября 1922 г. на Архиерейском Соборе в г. Сремские Карловцы был избран членом Архиерейского Синода, пришлось в 1923 г. уехать в Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 г. – Югославию), где, проживая в монастырях Раваница, Раковац и Гргетек, он все-таки до 1929 г., несмотря на противодействие, управлял Греческой епархией. При этом Владыка Гермоген в мае 1926 г. в г. Цетинье (Черногория) совместно с епископом Самарским Михаилом (Богдановым) участвовал в хиротонии во епископа – албанского архимандрита Виссариона (Джувани). Позднее епископ Гермоген одно время рассматривался в качестве возможного главы автокефальной Албанской Православной Церкви.

Дальнейшая судьба Владыки сложилась трагически. В 1929 г. он был возведен в сан архиепископа Екатеринославского и Новомосковского, в том же году должен был поехать в США в качестве архиепископа Западно-Американского и Сан-Францисского. Назначение в США оказалось отменено по состоянию здоровья Владыки. В октябре 1936 г., к 50-летию священства, архиепископ Гермоген был удостоен грамоты Сербского Патриарха Варнавы и награжден орденом св. Саввы 2-й степени. В 1930-е – 1941 гг. он проживал в сербском монастыре Гргетек вблизи Сремских Карловац (область Срема) и после оккупации Югославии и провозглашения «независимого государства Хорватия», в апреле 1941 г. на несколько дней был арестован хорватскими националистами усташами. Осенью 1941 г. Владыка вынужденно переехал из Гргетека в русский женский монастырь Хопово, где проживал до мая 1942 г. Почти год в Хорватии проводилась политика геноцида православных сербов, но 3 апреля 1942 г. поглавник (вождь) этого государства А. Павелич под давлением германских властей принял закон о создании автокефальной (неканоничной) Хорватской Православной Церкви, которую возглавил Владыка Гермоген. Архивные документы свидетельствуют, что архиепископ уступил давлению немцев и хорватских властей, шантажируемый угрозой дальнейших преследований сербов. 5 июня Павелич назначил Владыку Гермогена главой Хорватской Православной Церкви в сане митрополита Загребского, 7 июня состоялась его интронизация. Уже 6 июня 1942 г. Архиерейский Синод постановил исключить Владыку из своего состава и духовенства Русской Православной Церкви за границей (РПЦЗ), запретить в священнослужении и при первой возможности (наличии полагающегося состава епископов) предать церковному суду. 11 августа 1942 г. Сербский Синод постановил рассматривать определение Синода РПЦЗ относительно Владыки Гермогена как свое собственное. С июня 1942 по 1944 г. митрополит открыл и освятил несколько десятков храмов, сумел добиться смягчения гонений на сербов в Хорватии и выплаты пособий вдовам и сиротам православных священников. В сент. 1943 г. он высказался против состоявшегося в Москве избрания Патриархом Московским и всея Руси Владыки Сергия (Страгородского). 11 апр. 1945 г. в Спасо-Преображенской церкви Загреба состоялось последнее архиерейское богослужение митрополита. По некоторым сведениям, перед отъездом из Загреба Павелич предлагал Владыке Гермогену уехать с ним, но тот отказался. 8 мая, в день взятия Загреба югославской армией, митрополит был арестован, по воспоминаниям свидетелей, над ним издевались, водя голым по улицам. По указанию правительства Й.-Б. Тито 29 июня 1945 г. Состоялся суд Военного трибунала при коменданте Загреба, решением которого митрополит Гермоген был приговорен к расстрелу; 3 июля 1945 г. иерарха казнили в лесу под Загребом. В Русской Православной Церкви за границей Архиерейского суда над Владыкой никогда не было, но негативное отношение к нему сохранялось длительное время. Даже в конце 1990-х гг. на заседании Архиерейского Синода РПЦЗ некоторые его члены резко осудили деятельность Владыки Гермогена в годы Второй мировой войны, однако есть и архиереи, считающие его мучеником, погибшим от рук безбожников³⁴.

После 1929 г. новый глава Греческой епархии Русской Православной Церкви за границей вместо Владыки Гермогена назначен не был. В 1920–40-х гг. Свято-Троицкой афинской общине значительную помощь оказывали последний императорский посланник в Греции Е.П. Демидов, князь Сан-Донато и его жена – уполномоченная Российского общества Красного Креста С.И. Демидова, организовавшая «Союз помощи русским людям в Греции» (в память заслуг их похоронили у стен церкви). С Троицким храмом был тесно связан и «Союз русских эмигрантов в Греции», возглавляемый графиней И.П. Шереметьевой, также руководившей в 1940–50-е гг. церковным сестричеством.

С образованием в 1924 г. СССР и его официального признания 1 июня того же года Грецией русская община в Афинах была официально отделена от посольства и вошла в состав Афинской архиепископии со статусом парекклисиона (прихода без полных юридических прав); вместо «Союза русских православных христиан в Греции» был образован приходской совет (в ведение которого перешел Троицкий храм), немедленно признанный Элладской Церковью³⁵. Этому пыталась воспрепятствовать Русская Православная Церковь за границей, добивавшаяся включения Свято-Троицкой общины в свой состав. Конфликт усугублялся переходом Элладской Церкви с юлианского на новый календарный стиль. В 1936 г. член Архиерейского Синода РПЦЗ епископ Хайларский Димитрий (Вознесенский) составил воззвание, призывавшее прихожан Свято-Троицкой церкви «просить иерархическую власть, чтобы она отпустила» их и «вернуться на старый стиль». Однако эти попытки закончились неудачей³⁶.

К началу Второй мировой войны административная самостоятельность Русской Православной Церкви за границей была фактически признана всеми Поместными Православными Церквами, кроме греческих, так как с 1922 г. они считали, что вся православная диаспора должна подчиняться Константинопольскому Патриарху³⁷. При этом все же, когда в 1936 г. скончался Первоиерарх РПЦЗ митрополит Антоний (Храповицкий), Афинский архиепископ Хризостом назвал его в своей телеграмме «великим иерархом»³⁸. В 1924–1939 гг. настоятелем русской афинской церкви служил приехавший с Кавказа протоиерей Георгий Карибов (Карипидис), а в 1939–1952 гг. – происходивший из одесских греков архимандрит Николай (Пекаторос).

В Салониках, на северной окраине города – в квартале Харилау, со времени Первой мировой войны находился лагерь, где в 1920– 60-х гг. проживали русские беженцы. Первоначально они посещали небольшую домовую церковь св. вмч. Димитрия Солунского при Русской лечебнице. Настоятелем этого храма в 1926–1930 гг. служил протоиерей Иоанн Турский (в начале 1930-х гг. Димитровская церковь вместе с лечебницей отошла городу). В 1921 г. на территории лагеря была устроена маленькая «походная церковь», утварь и иконостас которой передали из упраздненных военных храмов распущенного Русского экспедиционного корпуса на Балканах³⁹.