Блеф

– Что тебе нужно от Мартынова? – Этот гад прилепился, хуже клеща.

– Что тебе нужно от Мартынова? – Я повторила его же вопрос.

– Мне заказали твоего принца. Только смерть его будет от рук других людей. На лошадь сделана очень большая ставка. Такая большая, что сумма впечатлила даже меня. А меня, как ты знаешь, сложно впечатлить. Только если это не твои прелести. Так вот, отсутствие жеребца чревато тем, что Андрею Николаевичу оторвут голову. А, может и не голову. Но что-то точно оторвут. Потому как, до кучи, этот же человек,уже перевел ему половину стоимости чудесного животного. После скачек он должен был забрать его себе, отдав вторую половину. И покупает богатей данную лошадь значительно дороже, чем мог бы. Хрен его знает, арабский шейх какой-то. То, что Мартынов жеребца не выставит, ровно как и то, что объяснить ее исчезновение он тоже не сможет, для Андрея Николаевича чревато очень серьезными последствиями. Потому как шейх, конечно, арабский, но его то ли кум, то ли сват, то ли брат, занимается весьма крупными поставками наркоты из Колумбии. И там понятия такие. Сказал – сделал. Даже если Мартынов решит вернуть деньги, его никто не поймет и не простит. Но он и денег вернуть не сможет. Ровно через три дня счета будут взломаны весьма талантливым парнем, а денежки благополучно утекут туда, где их никто не найдет.

Я слушала все это, открыв рот. Дело даже не в грандиозном плане. Похер мне, в конце концов, и на лошадь, и на шейха, и уж тем более на наркобарона. Я была в шоке от того, что Разумовский спокойно, без утайки, рассказывал о своей работе. Словно мы такая парочка, которая тихим семейным вечером решила обсудить прошедший день. Впервые он вел себя подобным образом. И я понятия не имела, что это значит.

Глава шестнадцатая

– Ты ненормальная. Просто ненормальная! – Саша в состоянии крайней злости, стучал пальцами по столу.

Конечно, после случившегося в ванной комнате, никакие свидания ни с какими итальянскими мачо мне не светили. Разумовский дождался, пока я приму душ, при этом пытался пару раз залезть потереть спинку, но был выдворен суровым образом. Именно, почти что пинком под свой симпатичный, упругий зад. После этого, одевшись и приняв более менее удобоваримый вид, мы, крадучись, пробрались в комнату Сашеньки. В свою точно не могла, ибо подозревала два варианта. Либо Валерка, по-прежнему, пасётся под окном, либо под дверью.

Разумовский то и дело брал мою руку и пытался приобнять, чем вводил девичий разум в состояние диссонанса. Это поведение не свойственно ему. Вот так, наглядно демонстрировать свои эмоции. Что за херня происходит?

Ну, а потом, я имела глупость, так как прониклась его откровенным рассказом, поведать свою половину событий. О случайном знакомстве, о приезде, о найденной тайной комнате, портрете и всем том, что выяснил Сыч. Едва я закончила говорить, Саша молча встал, взял телефон и принялся заказывать такси.

– Мы куда-то едем?

Я с удивлением наблюдала за его действиями.

– Мы – нет. Ты – да.

– Очень интересно... Хорошо. А я куда еду?

– Домой.

Хорошо я уже валялась на кровати Разумовского. Стояла бы на ногах, точно села бы прямо на пол. Ибо слов не было от всего происходящего.

– А с хера ли?

– Не матерись! – Рявкнул Саша, – Ты девушка, между прочим. Красивая. Что за привычка выставлять себя, словно шпана подзаборная. С детьми себя так же будешь вести?

– С какими детьми? – Разумная составляющая нашей беседы очень быстро исчезала в туманной дали́. О чем он вообще говорит?

– С нашими. Ты не хочешь много детей? Черт. Я об этом не подумал. Но как-то с юности был уверен в двоих. Мальчик и девочка, как положено.

Нервно хихикнув, погрозила Разумовскому пальчиком.