Прозрачная маска

22
18
20
22
24
26
28
30

— Не знаю, как вы отнесетесь к этому, но, по-моему, если есть возможность, вам было бы лучше всего здесь остаться еще на немного. Видите ли, мне постоянно приходится сверять свои часы с вашими.

Немец выпил стопку водки и сделал знак официанту, чтобы тот принес еще одну, а потом взглянул на Нестора и сказал:

— Следствие может затянуться, а я могу оставить дела, не так ли?

— Ладно, как хотите! — пожал плечами следователь и огляделся вокруг, как бы давая понять, что собеседник стал ему уже неинтересен.

— Как мне понимать это? Пытаетесь отделаться? Получается, если я пожелаю остаться, то вы будете работать, а если я не захочу, то это мое дело, не так ли?

— Видите ли, господин Гильдебрандт, я работаю не один, — произнес следователь. — В данном случае вы и я являемся сотрудниками в общем начинании, и его успех зависит от лояльности партнеров…

— Упрекаете меня в нелояльности?! — воскликнул Гильдебрандт.

— Наш разговор все еще идет не в том направлении. И не обижайтесь. Я играю открыто. Если бы я захотел отделаться от вас, я сразу спросил бы, как только вы заявили о краже, кто, когда и где видел, что у вас имелось сто тридцать четыре тысячи марок. Однако я не поинтересовался этим, и поэтому вам следовало бы говорить со мной в другом тоне. Проверил заполненную вами на таможне декларацию при въезде в страну, и там не отмечена такая сумма денег. Вы скажете, что не обязаны указывать все и что, мол, на вас не распространяется ограничение на ввоз валюты. Но откуда мне знать, что завтра вы не догадаетесь заявить, что у вас было не сто, а двести тридцать четыре тысячи марок?

Пауль рассмеялся.

— Раз вы заявляете об открытой игре, тогда позвольте спросить: будет ли это выглядеть нормально, если я, покидая Софию, стану размахивать пачками денег и тем самым подвергать себя риску быть в конечном счете ограбленным? И второе. Раз уж вы искренни, ответьте — следовало ли мне искать помощи у болгарской полиции, если я много наслышан о ее добрых делах? Может быть, вы, отпуская меня, по-приятельски похлопаете по плечу и посоветуете забыть о случившемся, а? Наверно, я обязан поблагодарить за проявленное ко мне доверие, за то, что вы не усомнились в названной сумме, которую действительно украли у меня? Но получается, что вы намереваетесь принудить меня сказать: «Если хотите, ищите сами, а не желаете — прощайте!»

Нестор внимательно слушал его и приходил к выводу, что все его разговоры с Нелли, Топаловым и Гильдебрандтом вертелись вокруг да около, и он никак не мог нащупать хоть какую-нибудь нить, чтобы зацепиться за нее. Дело приобретало безнадежный характер, и это его как профессионала злило. «Да, невозможное есть невозможное», — повторял он себе.

— Сколько вам необходимо времени?

— В вашей стране в таких случаях назначается определенный срок, не так ли? — с раздраженным видом произнес Нестор.

— Я не хотел бы, чтобы вы неправильно меня поняли. Могу и остаться, раз нет Антона. Ведь это достаточно серьезное основание. Послезавтра прибывает группа из девяноста семи туристов по путевкам нашей фирмы, и я смогу быть в вашем распоряжении целых две недели.

— Этого вполне достаточно! — сказал Нестор, вставая и протягивая ему руку.

Гильдебрандт, смущенный, простился со следователем.

Начальник управления полковник Данов твердо придерживался мнения, что его подчиненные никогда не будут работать с полной отдачей, если он лично не станет подгонять их. К Нестору Крумову полковник относился особенно придирчиво, считая, что таким путем ему удавалось скрыть свои симпатии к нему, хотя в управлении это ни для кого не являлось тайной.

— Не могу понять, что ты за человек! — ворчал Данов в машине, направлявшейся в контору фирмы «Джет». — Почему ты вынуждаешь меня подталкивать тебя с этим делом? Действуй по горячим следам! — подчеркивал полковник. — Разве ты не знаешь?

— Знаю! — согласился Нестор. — Ну а что дальше?

— Здравствуйте! Даже не хочешь понять, что говорят тебе! — раскричался полковник, словно перед ним сидело его дитя. По сути, он всегда говорил с Нестором в таком тоне. — Как ты позволил себе потерять столько времени и не продвинуться ни на один сантиметр?!