Круги на воде

— Андрей Юрьевич! — услышал я писклявый голосок с дальнего столика, — мы здесь.

Близоруко сощурившись, я повернулся в сторону говорившего, и пошёл к нему. Шаг, еще шаг, половина пути пройдена. Мимо меня ловко проскользнул официант в белой рубашке с бабочкой, в руках поднос, на котором стояла водка «Белуга» и несколько стопок. Наконец, все, осталось метров шесть, я уже почти пришел. Осталось всего несколько шагов и… Нарышев поднялся мне на встречу, двое его охранников стояли чуть в стороне, не приближаясь к нам. Советник Президента посмотрел на моё лицо и побледнел! Наверняка он видел Карташова, и не только пять лет назад, он точно видел его, и совсем недавно. Он сразу понял, что я — это не он. Нарышев же видел нас с Карташовым вместе, тогда, пять лет назад. И меня тоже видел, причем, совсем недавно. Он знал про операцию, что планировал полковник Савельев. Да и про Ускова, наверняка, знал, иначе не согласился бы на эту встречу. Товарищ советник Президента понадеялся на свою охрану? А вот это опрометчиво с вашей стороны, очень опрометчиво!

Все вокруг замедлило свое движение, время остановилось. Я видел только перекошенное бледное лицо Нарышева, очки дрожали на носу, рот искривился в крике. Но закричать он не успел, быстрый прыжок, и я преодолел почти полтора метра, которые нас разделяли. Вилка из левой руки сама собой материализовалась и воткнулась в область сердца советнику президента, испортив дорогой пиджак от Кардена и проткнув белоснежную сорочку, а так же все то, что было под ней. Крик оборвался на полуслове, и я бросил пальто из рук в сторону направившегося ко мне охранника. Пальто быстро закружилось в воздухе и накрыло его с головой. Кепка отлетела в сторону и упала на стол. Мои действия позволили выиграть несколько мгновений, но второй охранник развернулся в мою сторону, и в руках у него медленно поднимался семнадцатый «Глок». Длинный прямой правый, точно в подбородок, охранник отлетел несколько метров назад и упал на диван, сразу потеряв сознание. Печатка на кулаке усилила мой удар по вампиру многократно.

— Не любите серебро, суки? — только и прошептал я, но нужно было работать дальше.

Второй охранник уже сбросил карташовское пальто с себя и начал извлекать оружие. Сзади послышался топот и крики, наверное, бежала охрана, которая стояла у входа. Терять время больше нельзя, нужно уходить.

Нарышев передо мною падал на пол и бледнел на глазах. Готов, даже проверять не нужно. Я сделал еще один прыжок, уперся левой ногой в стол, подскочил над ним, и почти, как в кинофильме «Матрица», выбил пистолет из рук второго телохранителя прямым ударом правой ноги. Оружие взлетело в воздух, и пока моя правая нога не коснулась пола, правая рука резко разогнулась в короткий прямой удар, почти без замаха. Удар пришелся в бороду, точно, голова охранника дернулась назад. Эффект был чуть хуже, чем при первом ударе, но нокаут получился стопроцентный, вампир, коим являлся охранник, отлетел назад, врезался в диван и сполз по нему.

Я быстро перепрыгнул через стоящий передо мною мебель, там еще несколько пустых столов и стулья, скатерть и посуда со стола полетела на паркет. Впереди большое окно, выходящее прямо на Красную площадь. Схватил в руки массивный стул, и, что было сил, швырнул его в окно. Сил у меня было очень много, стекло разлетелось на мелкие осколки, причем, было оно, по моему, пластиковое. Но и стул был массивный, дубовый. Разбежавшись, я прыгнул в разбитое окно, и в последний момент обернулся назад. То, что я увидел, потрясло меня. В ресторан вбегал охранник с первого этажа и поднимал в руке пистолет, а рядом со стойкой бара сидела черноволосая девушка в вечернем платье, и потягивала коктейль через трубочку. Девушка улыбалась мне, и даже подмигнула, когда я пролетал через окно. Обознаться я не мог, это была Альфия Фатехова.

Поток холодного воздуха ударил мне в лицо, сзади раздались пистолетные выстрелы, а я приземлился прямо на мокрый асфальт. Хорошо, что ботинки амортизировали падение, и я ничего не отбил. Сразу вскочил и побежал, что было сил, к автомашине. Мне на встречу шли люди. Парочка держалась за руки, пришлось отпрыгнуть в сторону и продолжить бег, ударил по тормозам водитель такси, когда я выскочил перед ним, вот женщина с зонтом остановилась и покрутила пальцем у виска. А я бежал, как будто на олимпиаде финишировал стометровку.

Вот впереди показалась наша с Карташовым машина, я сделал последний рывок, перепрыгнул через ограждения и с ходу схватил ручку двери. Заперто, что за чёрт! Я заколотил рукой по дверце машины, и «Тойота» резко остановилась, двери открылись и я ввалился внутрь.

— Гони, — крикнул я Карташову и только сейчас понял, как устал.

Горячее дыхание то и дело вырывалось паром у меня изо рта, в боку кололо, я закашлялся и вдруг почувствовал, что ноги у меня дрожат от перенапряжения. Боевой транс закончился, начался отходняк, как еще говорят, откат. Меня била крупная дрожь, руки просто ходили ходуном, нестерпимо хотелось пить. Я начал шарить по салону в поисках бутылки с водой, но воды у нас и не было. Машина неслась по дороге, Карташов умело объезжал стоящие и паркующиеся автомобили, сигналил настырным пешеходам. Мы все дальше и дальше удалялись от центра. Погони, как я успел понять, пока не было.

Мы свернули в небольшой двор, я выскочил, отверткой отвинтил оперативные номера, и на место повесил старые номера — три шестерки. Оперативные я смял и выбросил в ближайший мусорный бак. Как-нибудь перебьется Силкин без номеров.

Машина ловко шла в потоке, Карташов умело перестраивался и маневрировал, да и часы пик прошли, машин на улицах стало меньше. Мы проскочили Садовое кольцо, и только у Кунцевской заметили патрульные машины на проезжей части. Наверняка, ввели какой-нибудь план. Около перекрёстка стояла машина с сине-желтой раскраской, и двое полицейских в касках и с автоматами зорко всматривались в поток машин. Но нас никто не остановил, и «Тойота» продолжила движение. Пить мне хотелось все больше и больше, во рту просто пересохло, я держался из последних сил.

— Андрюх, прижмись, воды куплю, — взмолился я, когда мы проезжали мимо заправки.

Карташов покрутил пальцем у виска, но притормозил. Я пулей выскочил, забежал во внутрь, схватил с полки пластиковую полтора литровую бутылку воды, бросил мятую сторублевку на кассу, минуя очередь, и, не дожидаясь сдачи, побежал назад, на бегу откручивая пробку с бутылки. Как только я приземлился на сидение, машина рванула с места. Вода из бутылки зашипела и полилась на пиджак. Вот же ерунда, пальто с кепкой я оставил в «Белуге». Теперь Андрюхе точно хана. Опознают его по одежде, и все.

Мы катили дальше, вот уже скоро МКАД, я напился и, достав влажные салфетки из бардачка машины, смывал с себя грим. Наконец я перестал быть похожим на Карташова, а стал самим собой. По крайней мере, в зеркальце на козырьке уже отражался небритый Максим Вахитов, а не пародия на полковника Карташова.

— Что теперь будет? — спросил, наконец, Карташов, — там же везде на видеокамерах типа я?

— Там совсем не ты, а человек, похожий на тебя, — отпив еще воды, пошутил я.

— Да ничего не будет, — немного подумав, успокоил я его, — сейчас заляжем на дно, послезавтра совещание, и Усков все уладит.

Наконец, впереди показался поворот на Рублевское шоссе. Приехали, можно даже сказать, без приключений добрались до базы. Очень странно, почему нас никто даже не попытался остановить?