– Пусть идет. Держать против воли мы же не станем.
Уныло пожав плечами, Артём нехотя двинулся к выходу.
– Ну, раз пообещал… – Приоткрыв дверь на четверть, он пригрозил коту пальцем: – Не вздумай пикнуть!
С первого этажа доносился свистящий шорох веника. Значит, мама еще не закончила наводить порядок и время перебраться в его комнату есть.
– Раззуммеетса… – дал хозяину ответ кот и шмыгнул в коридор.
Хотя Люсьен и говорил убедительно, что бояться нечего, Тёмка продолжил упрямиться, как на автомате.
– Тогда Матвея нужно отнести, он же не обещал. Я оттащу его и Люсьена. А потом, когда мама уйдет к себе, и ты придешь к нам, – заявил он сестре, водрузившей на полку рядом со стопой журналов флакончик. – Ко мне она навряд ли заявится.
Даша вяло кивнула, не поворачивая на брата головы. Артём опустился на четвереньки перед столом, протянул руку к полосатому.
– Начнем с тебя…
Матвей резво замахал на него лапами с выпущенными когтями, рыча:
– Прроч-чь! Прроч-чь!
Отдернув руку рывком, Артём повалился на спину. Привстал.
– Что за ерунда? – Обескуражено глянул он на сестру.
– Я же сказала – он не хочет общаться, – ответила она.
Отрешенное поведение Дашки вконец взбесило Артёма. Он уж было раскрыл рот, чтобы высказать все, что о ней думал, но не успел: в ту же секунду дом огласил пронзительный визг матери:
– А-А-А!
Далее полились ругательства.
Дашка выбежала, оставив дверь нараспашку открытой, Люсьен озадаченно вперился в коридор. Реакция пребывающего в нервном напряжении полосатого оказалась самой бурной: он с шипением подскочил до крышки стола, с глухим стуком ударился об нее спиной, срикошетил боком в заднюю стенку, и, скатившись по ней, раскинулся на полу пуховой шалью. Попятился в облюбованный ранее угол, не отрывая вытаращенных глаз от выхода.
Артёму не составило труда догадаться, почему мать заорала. Кровь отхлынула от его лица, биение сердца ускорилось и задолбило по вискам, как барабаны в быстром ритме. Тёмка отвернулся от ежа, повесив голову. Как Люсьен к нему относится станет, когда узнает о шторном безобразии, им устроенном? Не придумав, как выйти из положения, Артём поплелся на ругань, мысленно обзывая себя криворуким растяпой. На негнущихся, будто лишившихся коленей ногах, с застелившим внутренний взор тюлем, вымаранным расплывающимся, точно ожившим, пятном. Если б получилось выкрутится… Один, последний раз, всего раз, больше он не позволит себе так сплошать… Но поверит ли мама? «Поверит, поверит… Это все коты, мама мне поверит… Коты… Один измазал, второй шторку дернул…»
Матвей, сгорая от любопытства, затмившего даже недавно появившееся желание уединиться, выскользнул вслед за младшим хозяином. Оставшийся в одиночестве ёж опустил грустные глаза, резко дернул головкой.
ebooksa