Мы затормозили у ворот дедовой дачи, где уже стояли авто папы и Генриха. Я быстро выскочила из машины и побежала в дом – обнимать родителей. Папа стоял на крыльце, о чем-то переговариваясь с Генрихом.
– Папочка! – радостно завопила и в два прыжка оказалась рядом с родителем, повиснув у него на шее.
– Совушка моя, – прошептал папа. – Люда, все дети приехали! – позвал он маму, целуя меня в висок. И напрягся, когда в проеме калитки появился Давыдов.
– Здравия желаю, товарищ подполковник, – поздоровался с ним Захар.
– Доченька! – выплыла из дома маменька, и я перекочевала из одних объятий в другие.
– Доброе утро, – хмуро поприветствовал Захара папа.
Мы с Лерой напряженно переглянулись. Все молчали. Кроме деда. Он спокойно подошел к Давыдову, пожал ему руку и пригласил в дом. Они с Захаром спокойно подошли к пышущему негодованием папочке. Давыдов протянул руку, отец с неохотой пожал, и дед невозмутимо увел Захара в дом. Герман пошел за ними, а папа перевел взгляд на меня:
– Анна!
– Так пить хочется, – пискнула я, утекая под защиту деда.
– Люда! Я не понял! – обратился папа к маме.
– Твои проблемы, – пожала плечами матушка, видимо, все еще обиженная за срыв такого долгожданного отпуска.
– Анна, а ну, вернись! – потребовал отец.
Я сделала вид, что не услышала, глотая воду из большого стакана. Папенька, громко топая, тоже вошел в дом. Лера что-то шепнула маме, и они обе засеменили за папой.
– Майор, а какие у вас отношения с моей дочерью? – с ходу поинтересовался отец.
Дед напрягся, ибо папа вмешался в его разговор с Захаром.
– Самый серьезные, – вежливо кивнул Давыдов.
Родитель поперхнулся воздухом, а я укоризненно глянула на Захара:
– Ну нельзя же так сразу!
– Насколько серьезные? – папа опасно сузил глаза.
– Я планирую жениться на Ане, когда она закончит университет, – огорошил всех присутствующих Давыдов.