Правда, сегодня нам повезло. Ехал с нами какой-то припадочный, все время хихикал, а на остановках воздуха побольше в легкие наберет, газеткой прикроется, сведет косые глазки к носу, слюни пустит, и так незаметно выдаст: – Граждане, этот автобус идет в парк. Не толпитесь, сзади едет два пустых.
А граждане у нас доверчивые, вот мы и ехали почти одни.
Но все равно мы опоздали. Гости давно собрались, только нас ждали. Сели мы за стол, за здоровье хозяйки лимонада выпили, поели. Некоторые из приглашенных даже песенки спели, а, спев, еще поели-попили, пару тостов проорали, гопака сплясали, и подарки имениннице потащили.
А она как помидор зарделась, итак вся красная была, а здесь просто малиновой сделалась.
Ладно, думаю, сейчас я вас всех затмлю. Вазы хрустальные, они и в Африке вазы, а такой номер нигде не увидишь.
Встаю, стишок читаю. Все мне вежливо хлопают, а затем притихли. Видят, я коробок на стол выставил, ждут продолжения.
Ну, я, как настоящий артист, паузу выдержал, да как гаркну: – Представление начинается.
И из коробка тараканов повыпускал.
Хотел объявить тараканьи бега, да не успел. Тут такое началось, что я даже растерялся.
Тетки завизжали, мужики на ноги вскочили, ладонями по столу хлопают, моих артистов гоняют. Да ничего у них не получается.
Не зря я тараканов неделю не кормил. Стали они злые и голодные, а потому изрядно шустрые.
Те, что поглупее, в винегрет забрались, да в бутерброды вцепились, а остальные меж тарелок бегают, усами шевелят, меня не слушаются.
Наверное, с час их ловили, поймали восемь штук, и ко мне с допросом, сколько их было. А, я, не будь дураком, не сказал, что их одиннадцать. Говорю: – всех поймали.
В это время мама ко мне подступается, бледная такая и всклоченная: – Надеюсь, – спрашивает, – у тебя это последние?
Мне бы соврать, в очередной раз, а я сдуру признался: – Нет, – говорю, – остальных дома оставил на приплод – запасную группу.
Народ в квартире хоть и сидел до этого как пришибленный, так и попадал.
Им смешно, а мама за голову хватается: – Ах, я не переживу! Это дите меня доконает.
Это она обо мне. Ну, я обиделся немного и, надувшись, говорю: – И чего ты так волнуешься. Они у меня в кастрюле сидят. Еды у них навалом, да и крышкой прикрыты.
– Ах, – простонала мама, – я больше не в состоянии это слушать!
И к папе: – Алексей, поехали домой, может, они еще не разбежались!