Ловушка для осьминогов

Дмитрий Сергеевич вынул удостоверение:

– Следственный комитет, Девятьяров. Ваши удостоверения попрошу. Так, парни, что это за частная инициатива на чужой земле? Лара, Миша, идите домой, я задержусь.

– Но… мальчика разыскивает бабушка.

– У моего сына нет бабушек, обе умерли…

Лара с Михой остановились у подъезда. Пока ждали Дмитрия Сергеевича, замёрзли. Он их отругал, сказав, что полицейские, пусть даже нанявшиеся подработать – всё равно государственные люди, и ничего плохого коллеге сделать не могут. «Не коллеге, значит, могут», – пробормотала Лара.

– Но беспокоит меня то, что они нас не дожидались у дома, а догоняли. Сдаётся мне, что им позвонили…

– Витецкий, дерьмовое перо, – перебила его Лара.

Она рассказала о разговорах на банкете.

– Ну, что касается Медниковой, не знаю, сможем ли мы теперь её зацепить. Плохие отношения? А кто в вашем гадюшнике дружит? Леворукость? Удар, скорее всего, мужской. А если женский – то со спецподготовкой.

– Нет, она не Никита.

– Меня вот что беспокоит. Твой Витецкий ведь за копейки следить за тобой не будет. И полицейские в соседнюю область за так не поедут. А хвосты с двумя машинами? Это какие же средства брошены на поимку бедного мальчишки? А бабка не производит впечатления миллионерши. Да никакой садист так дорого себе жертву покупать не будет! От этого дела ощутимо запахло деньгами.

– Вот когда ты это сказал, я что подумала. Миша всё время говорит о каком-то наследстве. Толком он не знает, но утверждает, что мама позаботилась о том, чтобы у него всё было. Нельзя ли как-нибудь узнать, может, кто-то из родни им что-то оставил? От Дуни ничего не осталось, это точно, они в общежитии жили.

– Я попытаюсь. Но, к сожалению, если это так, они никогда не оставят его в покое. Пожалуй, и в психушку законопатят, чтобы деньгами пользоваться после его совершеннолетия.

Глава восьмая, в которой Ларе грозит 105 статья, но потом она сама раскрывает одно преступление, после чего возникает царица Тамара, и тыква не превращается в карету

– Здравствуй, Лара, – сказал Витецкий, распахивая перед ней дверь, ведущую в правое крыло второго этажа.

– Здравствуй, Павлик, – кивнула ему надменно Лара.

– Почему Павлик?

– Потому что Морозов.

– Лара, ты что?

Ларе не хватило выдержки, и она взялась за концы шёлкового шарфа, завязанного парижским узлом на его шее. Он захрипел.