– Не может. Точно известно, что Дуню убила женщина. Это тайна следствия, но тебе скажу, только прошу не трепаться. В нашем доме нашёлся мужчина с четырнадцатого этажа, который момент убийства заснял на телефон. Он новый купил, и в восторге его опробовал на балконе. До него только через неделю дошло, что он зафиксировал. Мужик простой, в интернете не выставился, к нам принёс. Почему Дуня на подоконнике оказалась, ты знаешь: кабинеты с вашей стороны очень жарко отапливаются, и Дуня всё время окно приоткрывала. Иногда жалюзи цеплялись за раму, и ей приходилось залезать на подоконник, чтобы раму освободить. Она стояла на подоконнике, а какая-то баба топталась внизу. На видео запечатлён момент убийства: руки толкают её, и она летит вниз. Видны только кисти рук убийцы и нижняя часть тела: прямая юбка и часть голеней.
В следующую субботу, выходя из дома, Лара попросила соседа выйти вслед и посмотреть, будет ли кто-то следить за ней. Дима фыркнул, но согласился. Телефон она, подумав, отключила и оставила дома.
Как провериться, есть ли за тобой «хвост»? Лара на всякий случай пошла не к остановке, а дворами. Несколько раз оглядывалась. Всегда оказывалось, что кто-то шёл в одном с ней направлении. Были это разные люди, но бог знает, какие силы могла задействовать Дунина мать в поисках внука! А рисковать нельзя. Слишком хорошо мальчику в санатории. Его и лечат, и пацаны в его комнате с той же проблемой, поэтому впервые Мишку не дразнят в детском коллективе. И неожиданности эти стали реже. А если бабка его заберёт… и если вправду заткнёт его в дурку…
Ходить надоело. Вышла на проспект Мира и решила всё-таки ехать к вокзалу. Но опять замандражировала: а вдруг! И решила сойти на родной Сортировочной. Прошла дворами к отчему дому. Зашла в свой подъезд, вовсе не собираясь заходить в квартиру. На первой лестничной площадке столкнулась с Лидией Антоновной. Старуха несла два пакета. Остановила, обрадовавшись. Долго путанно толковала об анализах, о хамках в регистратуре поликлиники. Хлопнула дверь этажом выше, выползла с мусорным ведром Семёновна, на ходу включилась в разговор. Чувствуется, бабки зацепились языками надолго.
– Ну вот что, девочки, – сказала Лара. – Давайте-ка я мусор ваш выкину. И не спорьте, ещё поскользнётесь, дорого вам этот променад встанет.
Она высыпала мусор Семёновны в пакеты Лидии Антоновны, свой рюкзак сунула в пакет с гостинцами, махнула рукой в ответ на благодарность старух и вышла из подъезда. Чёрт его знает… что-то народа во дворе многовато. И машины какие-то нездешние. Впрочем, за то время, что она здесь не живёт, могли появиться новые жильцы или новые машины у старых. Прошла мимо гаражей, перекинувшись шутками с автолюбителями, незаметно опустила свой пакет за ворота Кожинского гаража, прошла к контейнерам, выкинула мусор, повернулась назад и поняла: вот оно! Эту серую немаркую куртку с двумя косыми молниями она приметила ещё у дома. Не мужика, а именно куртку. Ещё подумала, Славке бы такую. Значит, интуиция работает. Свернула в гараж к Кожину, спросила его о сыне, присела на ящик: «Что-то устала», и стала слушать пустой трёп соседей-выпивох. Сначала болтала с ними, потом постепенно выключалась из разговора, потом, когда мужики пошли вглубь гаража за какой-то железкой, незаметно скользнула за створку ворот и, прихватив пакет, нырнула в узкую щель между гаражами. Этот ход был знаком ей с детства. Раньше он вёл во двор двадцатого дома, а теперь выходил на объездные пути сортировочной. Последние шаги преодолевала боком, втянув живот. Ура, пролезла! Это потому что похудела, месяц назад бы застряла. Съехала по снегу к ограде из металлической сетки, отогнула угол сетки (надо же, руки помнят! И за столько лет сетку не починили и не порвали окончательно!) и запрыгала по рельсам. Свистнул тепловозик, тянущий открытую платформу. Она в это время перелезала по скобам через контейнер. Неожиданно для себя она оттолкнулась от контейнера и спрыгнула на платформу. Стоя на четвереньках, пробормотала: «Что творю, дура старая! Но зато никто меня не догонит!» Пока оттерла руки, платформа уже остановилась, видать, будет возвращаться к стрелке. Спрыгнула и отправилась к бетонным ступенькам. Как удачно, она вышла на третий путь, с которого обычно уходила нужная ей электричка. И время впритык! А вот и поезд показался.
На Никольской она выходила из вагона одна. Да и из всей электрички сошло человек пять. По виду аборигены. Ясно, если кто в санаторий, то родители приезжают с утра. Но только такие, как она. Основной контингент приезжает на собственных машинах, санаторий-то не для бедных. Пока шла, незаметно оглядывалась. Нет, никто не шёл за ней. На всякий случай ещё попетляла по узким улочкам и свернула в парк. Прошла мимо старого помещичьего дома, где теперь были какие-то хозяйственные службы, и остановилась у старой липы. Отсюда её видно из окна Мишкиного номера. У них договорённость, он должен поглядывать в окно после прихода двухчасовой и четырёхчасовой электрички.
Ага, вот он вывернулся из-за угла. Молодец, обогнул с заднего торца, чтобы охрана не засекла. Время-то тихий час. Вот пробежал по кругу по расчищенной дорожке и свернул по снегу к ограде. Куда же ты? Нырнул под ограду, выполз на четвереньках и вот уже уткнулся в её так и не отчищенную после гаражных приключений куртку.
Они ушли вглубь парка, свернули к старой грязелечебнице и, устроившись на парковой скамейке, приступили к обмену подарками. Мишка вытащил свёрток из-за пазухи:
– Вот, Лариса Александровна, это нам на обед давали. Тут котлета, я одну съел, одну вам оставил. И яблоко!
– Ты что, Мишка, – но, встретив его обиженный взгляд, поняла, что придётся согласиться. – Ну, ладно, котлету я съем, а яблоко не буду. Ты же знаешь, я фрукты не люблю.
– Эх, вчера помидорку давали, надо было её оставить.
– Да не надо ничего, Мишка! Я же из дома, два часа, как пообедала. Вот, вчера Дмитрий Сергеевич карасиков принёс. Ешь.
– О-о, рыбка!
Мишка с таким аппетитом уплетал рыбу, что Лара даже испугалась:
– Что, плоховато кормят здесь?
– Ну вы что! Я просто очень рыбку люблю! Мне даже дополнительное питание выписали, потому что у меня это… как его… недовес! На второй завтрак лишний сырник, а на полдник сосиску.
– А ты с соседями делишься?
– Все отказываются, только Ваня полсосиски откусывает.
ebooksa