Падение империи

Он получил свою успокоительную дозу. Гарант их виртуального благополучия, император Византии, как и все его сто шесть предшественников, богообразно и в патетической форме рассеял этот противный, изнуряющий душу и сковывающий волю страх перед реально вырисовывающимся врагом. После этого воззвания напряжение на ипподроме спало, и люди начали потихоньку расслабляться, перейдя к старинной византийской забаве – скачкам.

Именно одиннадцатого мая происходили самые главные соревнования года – гонки на лошадиных упряжках. В это время народ делился на трибунах по цвету одежды на две партии: голубые сидели справа от императорской кафисмы, а зелёные располагались слева. Те же, кто не входил ни во одну из этих групп, сидели напротив императорского ложа. Вход на ипподром был всегда бесплатным, а после соревнований всем желающим тоже бесплатно раздавался хлеб.

Вся адрианопольская компания, включая спасённую Лучию, сидела на трибуне, откуда хорошо был виден василевс и его окружение. Когда начались соревнования, все принялись шумно подбадривать, и только венецианка постоянно обращала свой ищущий взгляд в сторону императорской кафисмы.

– Эй, смотрите, вон Роман!– весело воскликнула девушка, найдя среди вельмож верховного асикрита.

Она начала усиленно махать, однако тот не мог её разглядеть, ибо садившееся над ипподромом солнце слепило ему глаза. Лучия за время своего пребывания в Константинополе научилась говорить на греческом, что облегчало её общение с окружающими. Она жила с семьёй старика Сократа, который сразу же по прибытию в столицу купил небольшой двухэтажный дом, расположенный на центральной улице Месе, недалеко от форума Аркадия. На первом этаже старик открыл уютный трактир, который так и назвал – «У Сократа». На втором этаже были спальные комнаты, где располагались он с дочерью Ириной и Лучией, ставшими с тех пор неразлучными. Елена со своей матерью и дочкой проживали на параллельной улице, через один квартал, и только Иосиф с Соломоном по-прежнему жили на борту «Ангела», пришвартованного в бухте Золотого Рога.

После возвращения из столицы османов шкипер объявил, что собирается остаться в Константинополе на неопределённое время, и потому каждый член команды «Ангела» мог самостоятельно распорядиться своей судьбой. Почти все пожелали отправиться обратно в Александрию и, взяв расчёт, распрощались с Иосифом. На судне остался лишь испанец Диего, который стал помощником шкипера и полностью заменял своего хозяина в период его отсутствия.

Разрозненность не мешала всей компании, сплотившейся во время их приключений в Адрианополе, продолжить свою дружбу. Почти ежедневно они собирались и весело коротали время в трактире у Сократа, частенько вспоминая адрианопольские события. Иногда, к огромной радости Лучии, к ним присоединялся Роман, который скрашивал их времяпрепровождение интересными историями.

Вечерние посиделки, во время которых обсуждались все городские сплетни, всегда были в быту у византийцев. Когда тема себя исчерпывала, то возникала необходимость в хорошем рассказчике. Это должен был быть начитанный человек, каких тогда было очень мало, ибо и книги, и образование стоили дорого. Роман подходил на эту роль как нельзя лучше, так как знал много интересных историй.

После окончания скачек вся компания шумно направилась в трактир, чтобы продолжить праздник. Согласно обычаю, пришедшему ещё со времён Рима, народу после зрелищ полагался хлеб.

– После обеда всех приглашаю на морскую прогулку, – провозгласил шкипер, – «Ангелу» необходимо время от времени расправлять паруса, да и нам бы не мешало глотнуть морского воздуха.

– Я не поеду. Я боюсь моря, – сразу запротестовала Елена.

– Непременно поедешь. Да к тому же вместе с дочкой, – тоном не терпящим возражений произнес Иосиф.

– Поезжай, Елена. Увидишь, как хорошо проветришься. Я тоже не прочь прокатиться с вами. Но не могу. Надо дождаться Романа. Он обещал сегодня непременно зайти,– сказал старик Сократ.

– Роман сегодня придёт? – переспросила Лучия, – дядя Сократ, ты поезжай с девочками. Я останусь его ждать.

– Ладно. Но смотри, не заскучай. А то он может опоздать.

– Она согласна ждать его целую вечность, – начала дразнить венецианку Елена.

– Если надо, то буду, – ответила Лучия и покраснела.

Она не могла скрыть свою глубокую симпатию к Роману, постепенно переходящую в большую любовь. Любовь, на которую способна девушка южной крови, чьё тело до сих пор не познало настоящей мужской ласки.

Оставив Лучию одну, вся компания направилась в бухту. Свернув с Месе на северную сторону, они начали спускаться к Золотому Рогу, в водах которого качались пришвартованные суда.

Великолепные фруктовые сады города уже сбросили свой цветочный наряд, и на деревьях появились скороспелые плоды. Май был месяцем черешни. Она поспевала тяжёлыми гроздьями самых разных цветов и оттенков, начиная от тёмно–вишнёвого и пурпурного, кончая золотистым и оранжевым. Обилие плодов было повсюду как на многолетних раскидистых деревьях, так и на низкорослых молодых. И всё это плодородие необходимо было собрать и вкусить. Однако население в окраинных кварталах сильно поубавилось. Многие дома из- за отсутствия хозяев пришли в негодность, ибо, в отличие от дерева, дом без человеческого духа ветшает быстрее. Окраины города постепенно превращались в пустыри. Подобная неприглядная картина наблюдалась вплоть до самой бухты.