Натиск

– Так точно.

Ворон взял Рима под мышки и потащил в его комнату. Лис оставался в комнате с Баа.

– Днём, вы, не должны впускать кого-либо. Вы должны молчать. Нельзя допускать паники, это я надеюсь тоже вам понятно?

– Так точно.

– Хорошо, мы доверимся вам. – Сказал он и направился в коридор. Но остановился в проходе и ещё раз взглянул на Баа с улыбкой. – Мы не хотим проводить чистку, вы ведь понимаете?

– Да я понимаю, – Баа раслабила спину и сейчас уже сгибалась на стуле, – я знаю законы.

– Недостаточно, – крикнул Лис из комнаты Рима.

Ч4.

Бени пришёл с самого восхода солнца, но Баа было наказано четко исполнять приказы инквизиторов. И старуха, в прежней своей форме, спровадила мальца домой, сказав что той нужен покой. Позже пришли родители девушки. Тент, отец не хотел слышать указания Баа и попытался пройти, его жена, Ольма отдернула его от двери. На ней не было лица, и она извинялась за беспокойство целой деревни. Потом она начала плакать и обвинять себя в том что не заметила болезни раньше. Баа продолжала стоять в двери сказав лишь что этого нельзя было заметить.

Кара сельчан сначала бы обратилась на Рима, а после и на неё и на весь совет. Этго допустить нельзя, но именно Баа всё равно придется заплатить за это.

День начался ужасно, ужасно шел, и нет сомнений – закончится так же ужасно.

После пришли Гриша, Мэнма и Камара, все трое были советом деревни, они тоже хотели узнать про Лидию. Возможно у них появились какие подозрения если Бени или близнецы растрепались языком. Им пришлось соврать покреативней.

– Лидия на карантине. Она очень заразна и сейчас проходит облучение Старом.

– Как? Где? С девочкой всё будет в порядке? – Спросила Мэнма.

– Да, с ней всё хорошо, идите. Голову мне только морочите, – ответила Баа и закрыла дверь перед их носом. – И мешаете.

– Зараза могла пойти дальше? – Спросил Гриша через дверь.

– Нет. Не беспокойте меня, достали. – Ответила Баа и отошла от двери.

Она пошла по коридору в свою комнату шкрябая ногами. За этот день она казалось сильно постарела. Буд-то вся старость лет её наконец догнала, перегнала и поставила подножку. Подаренная лет пять назад трость нынче не выходила из её рук и ее глухой постук раздавался в тишине этого дома.

Зайдя к себе она подошла к кровати где лежала Лидия. Девушка тяжело дышала, и вызванная искусственно температура бросала ее в сумасшедшую дрожь. Ворон стоял в углу комнаты опершись спиной о стенку шкафа.

– Поменяйте ей повязки и сильней прижмите к кровати, – сказал он, – первые два дня будут самыми тяжелыми.