Натиск

Это место заприметил во время своих странствий Волк, а его брат, Медведь изменил и собственно создал “Дом”. Скала превратилась в полость, полости в своды,а своды обвились корнями. Нора тут, нора там, и вот, готовы комнаты. Медведь прикасался к камню, тот прикасался к нему и слышал его. Ломался и крошился там где это нужно было, и становился тверже там где это нужно было. И вход. Вход, который спрятан в чащобе гибких и чувствительных к посторонним ив. Прекрасно красивых ив, и столь же удобных. Деревья эти умеют слышать, и умеют отвечать в шуме шелеста. Умеют скрывать, и умеют показывать своими изгибами.

Члены Натиска редко выходили или входили в Берлогу, тропинки не было, а каждый раз когда та пыталась появиться они изменяли свой привычный путь, хоть и в ущерб затратам времени они приобретали мнимую надежность укрытия.

Да, любой более менее внятный следопыт быстро бы определил местонахождение Берлоги, но в этом случае на посте, в маленьком окошке, кто-то один или чаще в паре, блюстил за местностью. Медведь гордился своей скрытой крепостью.

И каждому кто думает что пещера это не самый лучший вариант для жилья – следовало бы посетить Берлогу. Тут было тепло от кристаллов на каждом шагу, и уютно от отбивки деревом. Четыре спальни, в каждой по две кровати. Зал с широким деревянным столом, также созданным Медведем. Большая кухня и пара неиспользуемых помещений.

Но венцом труда Медведя и Волка (и гениальности Лиса!) стали горячие бани в самом конце пещеры. Однажды, местная трава Гнойник, отравила близлежащие реки сделав их воду непригодной к употреблению. Животные, живущие тут и скитающиеся мимо, могли поглощать эту воду без особых затруднений, так лишь иногда у них начиналась диарея или рвота. Не опасная для животных, но губительная для людей. Организм сильно истощался, и проверять что такое истощение может привести к летальному исходу никому не хотелось. Лис, как и всегда, отравился первым, его удача сопутствовала ему даже в неудачах. Потом отравились Кошка со Змеей, потом слег Ворон и Медведь. Им повезло что Волк вернулся раньше положенного срока из свой очередной вылазки и заметив как все бились в жаре и от них исходил тленотворный запах Гнойники быстро понял что к чему.

То было засушливое лето и перелётные птицы разворошили тот куст в поисках еды, но пустив плоды по реке начали эту мини-катастрофу. Хорошо что Морка находилась в двухста километрах от Берлоги и места отравления, так пострадал только Натиск. Волку пришлось пользоваться магией которую он не то что не любил, а не хотел ею пользоваться и его знания в этой сфере были ограничены – магия природы требовала неимоверного понимания сути. Подчинению, а не управлению. А вот Медведь с самого своего второго рождения научился общаться с неодухотворенным. Волку же пришлось в скорейшей-быстром темпе обучаться. Пройдя по Берлоге он исследовал почву под собой на наличие подземных вод, и найдя их в самой дальней комнате принялся к действиям. Слова, мольбы рунами и семечко внутри его руки проросло толстыми, крепкими и извилистыми корнями вниз ломая почву и камень. Волку требовалось понимать структуру и твердость пород находящимся под ним, буквально видеть их слабые точки и точки эти разрубать. Волк, к слову, довольно надменный и уверенный в своих силах, ибо в пользовании различных течений магии ему не было равных в Натиске, но эта магия… Медведь был на голову выше брата в этом.

Образовалась дыра и из неё полилась кристально чистая вода. Холодная она рвала горло, но таки через неделю все вылечились. Впрочем как и речка неподалёку. Но дыра то осталась и вода потихоньку выходила из под контроля. Предложение о бане было выдвинуто Лисом, что подсмотрел похожие ванны на берегах Анимона, вот только там воды были теплыми. Но теперь живым и здоровым к этому делу приступил Медведь. Холодные воды стали ошпаривающими, а пол смещается вниз. Перекрывается единственный проход, и делается множество маленьких по сторонам. Из стен выростают корни, обвиваются вокруге и создают купол, красные листья которого отражаются от кристаллов стара и блестят на водной глади. Пар поднимается, вода бурлит.

В принципе, целая комната под обмывание им была и не нужна, можно было сходить в реку или ополоснутся под дорждем, но всё таки как приятно ощутить себя хоть немного, но нормальным человеком.

Берлога не была обычной пещерой как можно было понять. Стены, потолки и полы так же были не “пещерными”. Магия прижилась как и все в мире она вошла в цикл, полностью растворившись в сводах. Ветви и корни стали самым широко используемыми предметами, многофункциональными. На них вешали одежду, ставили всяческие трофеи, а в наискось сделанные стеллажи Волк ставил книги, что впоследствии пришлось создать целую библиотеку. Другую пустующую комнату переоборудовали под тренировочный зал. Змея учила там стрельбе из лука, Ворон – фехтованию.

Но в данный момент обсуждается перепланировка последней, третей, пустой комнаты. И Лис, в каждой бочке затычка, ратует за создание ремесленного отдела для Змеи. Её в шутку называют “создательницей ужасного” за её картины, да были бы ещё полотна для этих картин, нет, ей приходиться мириться с дощечками. Её творчество, если мягко сказать, не особо нравиться всему Натиску. “Часто кубичные отображение реальности сплетается с мерзотными реалиями магии”, – так сказал Волк отказываясь поместить фреску в свою комнату. Сам Лис же влюбился в это безумие мысли Змеи, но только в её поделки, саму Змею он на дух не переносил. Ну, как он сейчас сказал, при этом отведя глаза и запинаясь.

– Как только мы будем дома он к ней в ноги упадет. – Сказал Ворон.

– Ничего подобного! – Засмущался Лис.

Но сказать что они живут в мире и гармонии вряд ли можно. Частенько, чаще всего по вторникам, Волк начинает свою еженедельный скандал по поводу чрезмерной траты денег (хотя именно он их больше всего и тратит на бесполезные книжки), в этом его поддерживает главная скряга – Змея. И вот, почему то именно по вторникам, на них находит дух скупердяйства. Большую часть вины, конечно же, самоотверженно и благородно принимает на себя Лис. На вопросы кто купил очередной ночник серебристого отлива с приятнейший окантовкой и поставил его в спальнюю Кошки, Лис ответил – “Я!”. На дальнейший расспрос – “На кой ляд?”, он отвечал – “Купил себе, а мне не подошло”. Зачем было куплено ещё три горшка с живицей Лис отвечал что любит запах роз поутру. Для чего им новый точильный камень – конечно же для более точной точки! И Волк и Змея понимали что он просто нагло врет и пытается обратить на себя внимание, это было особенно заметно по смешкам со стороны его брата. И споры сходили на нет, зачастую потому что раньше они и позволить не могли себе такие траты даже в воображении. И потому что Лиса заткнуть можно было только ударом.

Главной же целью Натиска оставался поиск истины своего появления на свет. Зачастую, в приличных обществах, такие мысли имеют за собой чисто философский подход, в Натиске же он имел практический смысл. Все они, шесть высших магов, были повязаны “зовом”. Они должны были быть вместе и они сближались благодаря этому, исходящему из недр души звуку. Звуку и запаху. У каждого был свой запах и каждый его воспринимал как душу носящего.

Лев припомнил что, да, запахи Ворона и Лиса показались ему… близкими и дружелюбными. Сейчас, в своем первом большом путешествии, он открыто мог признать свое решение “всё или ничего” правильным. От его спутников исходило то приятное тепло что он чувствовал в то утро когда они под сенью дуба завтракали. Рад ли Лев? Этого он себе точно сказать не может. Но он готов довериться им. А дальше пусть будет как будет.

Леса сменялись голыми полями, поля – деревнями, деревни – лесами, и так далее и так далее. Они брели по равнинам которые лишь изредка сменялись небольшими холмами. Останавливаясь поодаль от тракта они отдыхали и много говорили, ну Лис много говорил, а Лев слушал. Лис не давал Ворону готовить, и поэтому тот учил в краткие отдыхи Льва фехтованию. Лев на удивление быстро учился, возможно он был один из воинов Принца в прошлом.

Путь продолжался, а дорога ветвилась.

Ч3.

В Морке они продали коней по 2 серебра каждую, в два раза меньше чем покупали, но таков закон торговли для чужаков. Впрочем они довольно часто тут появлялись и некоторые личности уже припоминали их имена. Закупка продовольствия, предметов быта, и как сейчас, перепродажа коней. Городок был совсем маленьким и обходился двумя конезаводчиками.

Первый невзлюбил их с первого приведённого из неоткуда коня посчитав его краденым. Обычное дело для порядочного человека – сомневаться в сомнительной сделке.