Чужак против Императора

– А очень просто: по той же причине, по которой ИБЕ не смогла как следует допросить боярщину, – и Честнов ткнул пальцем вверх. – Не велено свыше.

Почему, опять спросите вы? А я скажу вам – не нам, не нам измерять бездонные пучины Императорского ума и всю его широту и долготу. Мы только можем уповать не бесконечную прозорливость оного ума и его способность видеть всю Галактику М31 и окружающие её туманности в такой многогранности, в какой мы с вами – простые смертные – даже и представить себе не можем.

Поэтому, товарищи курсанты, нам остается только уповать на мудрость Императора – да живет он вечно! – и верить, что Его Величеству сверху виднее. – И Честнов еще раз ткнул пальцем в потолок.

– А пока давайте вернемся к лекции.

– Значица, Знаменский и Проникаев подрулили к заднему фасаду жадайского театра как раз вовремя.

Заседание кружка только что завершилось. Жадаи выходили из своей потайной дверцы, грузились в лимузины и собирались ехать по домам, наверняка получив очередные инструкции, – как и где гадить в Галактике, – где они еще не успели нагадить. И, наверное, получив какой-нибудь новый гаденький план или корректуру прежнего серпент-плана.

– В данном случае слово «план» не имеет никакого отношения к тому плану, который марихуана, не путайте, пожалуйста, товарищи курсанты! – сурово погрозил в лекционный зал Честнов. – Особенно на экзамене. – Затем майор продолжил лекцию.

– Проникаев и Знаменский притулились в уголку и внимательно наблюдали за выходящими из театра. Да, товарищи курсанты, Проникаев мог в некоторой степени видеть и в темноте, если очень этого хотел. Вот какой это замечательный человек! – с гордостью сказал Честнов.

– Смотри, смотри, вон он! – сказал Проникаев Знаменскому.

– Кто?

– Четвертый Гадистр!

– А откуда ты знаешь, как он выглядит? – спросил Сеня. – Они же шифруются всегда.

– Я видел фото.

– Кто же тебе показал? У нас в Галактполе его фото, кажись, нет. ИБЕ?

– Нет.

– А кто тогда?

– Кто, кто. Конь в пальто, – недовольно отвечал Проникаев.

Дело было в том, что портреты маслом всех гадистров с 30-го по 40-й градус показал Проникаеву Государь Император.

Но Проникаев решил, что не стоит упоминать всуе столь высокопоставленную особу. Поэтому свой источник информации он Сене не раскрыл.

– Короче, пошли, – сказал Проникаев Сене.