Ну, и, конечно, моя разведка из огненных бесов! Возможно, я перестраховщик, но у всех моих гвардейцев были в руках факелы, а во многих местах горели дополнительные светочи. С молодожёнов я взял обещание, что они будут строго соблюдать королевский указ об освещении всех помещений, хотя бы одной лампой. Пусть считают, что я сошёл с ума, но я настоял на том, чтобы огонёк масляной лампы теплился даже в подвале.
Только не вздумайте решить, что я подсматривал за их первой брачной ночью и за последующими! Если захочу увидеть что-то такое, то найду способ это сделать без помощи танцующих бесенят. Вот только мне сейчас не до того, совсем не до того! Что же касается жилища и ложа друзей, то они для меня священны. Дежурные смотрители здесь присутствовали в целях безопасности, а мои глаза в спальне молодожёнов побывали только перед тем, как молодой супруг привёл сюда жену в первый вечер бракосочетания. Я тогда просто проверил все углы и ушёл.
Вопреки ожиданиям, нападений во время свадебных торжеств больше не было. Мой неведомый враг раздражал своей непредсказуемостью. Нет, я вовсе не хочу очередную боевую сферу на свою голову, но спрашивается – какого дестроинга он ждёт?
Наши военные инженеры рассчитали траекторию полёта последней сферы-бомбы. Бальзамом на душу пролилось известие, что она не могла быть запущена из королевства дестроеров. Но и с нашей территории её отправить было неоткуда. Выходило, что она, как будто сама возникла в воздухе над столицей. Это крайне смутило моих специалистов, но не слишком удивило меня. Очевидно, что сферу запустили из портала, но откуда портал возник в небе над городом, пока было неясно.
Но вот свадебные торжества закончились. Его сиятельство граф Бальдерус забрал молодую жену и торжественно отбыл в свои новые владения, сопровождаемый эскортом, напоминающим небольшую армию. Гости разъезжались, благодарили меня за прекрасно проведённое время, приглашали к себе и отправлялись по своим королевствам. Я ждал.
Её величество королева дестроеров тянула с отъездом, и возможно хотела отбыть последней, что меня вполне устраивало. Несмотря ни на что, я люблю, когда она рядом. Мне так спокойнее, хоть на самом деле именно тогда и случаются катастрофы. А ещё, я знаю, что королева – человек слова, и если она обещала откровенный разговор с объяснениями, то надо просто выждать время и этот разговор состоится.
Я ждал и дождался. В один прекрасный вечер дежурный лакей сообщил мне, что Её величество королева дестроеров просит неофициальной аудиенции. С королевой будут также двое сопровождающих.
Мне стоило усилий, чтобы не выдать своей радости и волнения. Хотелось бы только, чтобы это свидание прошло без сопровождающих, по крайней мере, без одного из них, так-как я догадывался о ком идёт речь. Впрочем, поговорить с фаворитом моей любезной я тоже хотел. Много, знаете ли, вопросов накопилось.
Я решил принять их в собственной гостиной, для чего выпроводил из своих апартаментов всех слуг и приказал плотно закрыть все двери. Мои гости вошли без лишних церемоний, одетые уже не по-праздничному.
Королева была почему-то очень смущена, её спутник наоборот, держался уверенно, но без обычной презрительной высокомерности, чем немного озадачил меня. Лани без лишних слов бросилась ко мне и обвила шею своими тонкими ручонками. Я с трудом удержался от того чтобы подхватить её на руки и закружить по комнате. Кто бы знал, как я соскучился по своей «воспитаннице»!
Я усадил их в удобные кресла и сам налил гостям вина. Люблю, когда нет излишних церемоний, это располагает к непринуждённой беседе, которая всегда лучше официального тона, особенно, когда накопилось столько вопросов, как личного, так и государственного порядка.
Но разговор всё никак не мог начаться. Я видел, что королева в смятении, а наглец, сидящий рядом с ней, посмеивается над её волнением. Я решил, что потом как-нибудь сверну ему за это шею, а сейчас собирался уже прийти на помощь к Её величеству и завести разговор о погоде. Но тут королева вдруг вскинула на меня глаза, в которых смешались страх, мольба и решимость, и произнесла, как выстрелила:
– Познакомься с моим братом!
Сказав это, она положила руку на руку высоконоса, царственно покоившуюся на подлокотнике. Тот протянул мне другую руку для пожатия и представился:
– Ольхерт Длинный Нож. Можно просто – Ольхерт!
Я машинально пожал его длинные музыкальные пальцы и чуть не выронил свой кубок. Брат? Высоконос? Как это? В голове не укладывается!
Наверное, вид у меня был преглупейший, потому что назвавшийся Ольхертом парень, едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. В другой раз за неуважение к своей особе я немедленно оторвал бы ему голову, но сейчас простил, ввиду исключительных обстоятельств. Увидев, какое впечатление произвела на меня эта новость, королева тоже улыбнулась и начала объяснять:
– Мы брат и сестра по отцу. У моей мамы был роман с отцом Ольхерта, и выходила замуж она уже, будучи в положении. Мой папа… Тот, который меня вырастил, всё знал, но он любил маму и не посчитал помехой для их счастья меня. Я же выросла в его доме, как старшая дочь, и ничего не знала лет до семи. А потом мой настоящий отец явился снова и попытался нас с мамой забрать, но мама отказалась, и он отступил, уважая волю женщины, которая в их племени считается первой и главной. Но он не исчез совсем, и даже поселился поблизости, периодически навещал нашу семью и помогал в трудные времена. Тогда же я познакомилась с Ольхертом, забавный он был карапуз, похожий на маленького ангелочка! Так что мы знаем друг друга с детства. Видишь – получается, что я высоконос наполовину. Если бы об этом узнали лорды Двора дестроеров, то врядли мне бы тогда сидеть на троне. Не знаю, что случится, если это всплывёт сейчас. Ольхерта я выдаю за своего фаворита, прихоть королевы. Никому в голову не приходит, что женщина станет выдавать брата за любовника, ведь скорее бывает наоборот. Ты, наверное, презираешь меня теперь?..
– За что? – искренне удивился я. – За грех матери, который и не грех вовсе? Если её собственный муж поставил любовь выше ревности, то кто я такой, чтобы осуждать женщину за то, что делает её подлинно великой? Я имею в виду способность любить и приносить в мир дитя – самое непостижимое чудо и самую великую драгоценность всего сущего!
– Я говорю про кровь, – возразила королева, опустив глаза. – Кровь тех, кого называют высоконосами, у других народов считается проклятой.
ebooksa