Одержимость мастера

— А что тут понимать? — отрезала она. — Отец его.

— Отец Дин Дона? Я ничего об этом не знаю.

Тетушка тяжело вздохнула и, снова умолкнув, взяла платье и начала зашивать шелковый лиф, разошедшийся по боковому шву. Я прислонилась затылком к кирпичной стене, наблюдая за ловкими пальцами тетушки: на глазах из непригодного одеяния она творила чудеса — ни одного ремонтного шва не разглядеть.

Тишину разрезал и удалился вой сирены.

Я уже собралась вернуться и закончить с бутербродами на завтрак, как вдруг, не поднимая от работы глаз, тетя заговорила:

— Девчонкой устроилась работать в аквалабораторию, аквариумы мыла во вторую смену. Вдруг повадился один. Конфетами угощал, потом позвал в роскошную ресторацию, подарил несколько нарядов, на доктора обещал выучить, говорил, у меня к этому предрасположенность. В общем, влюбилась я безоглядно, страстно, казалось, на всю жизнь. Уж не знаю, чем он занимался, но все пытался вывести у русалок аквамариновые глаза. Ему зачем-то нужны были именно аквамариновые.

— Как у Дин Дона? — спросила я.

— Как у Дин Дона, — повторила за мной тетушка Ойле. — Уж как он обрадовался, когда узнал, что у нас будет ребенок! Я поначалу тоже. Думала, ну вот, нашла свое счастье, а он словно одержимый стал — был уверен, что родится амфибия и непременно с аквамариновыми глазами. Какая мать отдаст своего ребенка на опыты?

По выражению ее заплаканных глаз было понятно, что никому на свете своего сына она в обиду не даст.

Я согласно кивнула.

— Как же ты его уговорила не забирать Дин Дона?

— Сбежала. Пряталась. Он сына никогда в жизни не видел. Но, видно, вычислил нас. Дай бог, чтобы у нас был месяц.

Тетя набрала полную грудь воздуха и превратилась в человека, точно знающего, что делать.

— Мон, — начала она. Глаза ее были полны решимости, — если работать без передыха, за месяц я накоплю денег, и мы сможем сменить адрес. Пусть тогда ищет сколько влезет. Уедем вон из Москинска.

В мгновение мне представился неприметный домик на берегу одного из многочисленных притоков Алура. Или наоборот, ближе к устью, где неспокойные речные воды впадают в Суровое море. Вот там — настоящее раздолье для Дин Дона!

— Я помогу. Тоже найду работу. Я тоже хочу отсюда уехать…

Тетя горько усмехнулась.

— В городе страшная безработица, месяц будешь искать, не найдешь. Справимся. Больше заказов буду брать.

Тетя будет ночами не спать, а я сидеть на кухне и объедать? Со стипендии оставалось несколько эйри, эти все деньги я ей отдам. А потом найду работу. Не может быть, чтобы во всем Северном Москинске мне не нашлось бы места.

— Может, я буду твоей посыльной? Собирать, разносить заказы — все, что скажешь, — спросила я. — Тебе и Дин Дона оставлять не придется.