Некоторые говорили:
— Мы поступали дурно.
А иные:
— Напротив, мы делали это правильно, потому что Он не поистине стал человеком, а в видении. А как может кто-нибудь запечатлеть видение, даже если и захотел бы?
То были афтартодокеты (таково название этой мерзкой ереси).
Иные же из них говорили:
— Христа мы любим и в Него веруем, икону же Его презираем. Что плохого должно следовать из того, что мы не почитаем икону Его?
А другие говорили:
— Икону бездушную, которая не разговаривает, не следует никому почитать, ни кланяться ей.
Другие же говорили:
— Мы сильно ошиблись, потому что следовало нам верить, что Он на небе, восседает одесную Отца. И следовало нам кланяться иконе Его и почитать ее, как образ Сына Божия, Который пожелал стать человеком нашего ради спасения.
Говоря так, они стали взывать к Господу, вопия:
— Господи, помилуй нас, ибо мы уверовали в Тебя. В одном лишь мы ошиблись: не почитали икону Твою святую, хотя следовало.
Господь же сказал им:
— Какой человек, любя господина своего, рвал бы одежду его или топтал бы письмо, посланное ему? Какой раб, видя написанным имя своего господина, которого он очень любит, стал бы попирать его или стал бы засыпать его прахом? Только тот, кто не любит Меня, никогда не полюбит Лик Мой. Если кто не кланяется иконе Моей, хотя бы и тысячекратно называл Меня Богом, тот жалок и проклят. Так изыдите же прочь от Меня, работники диавола! Или вам мерещилось, что святая икона Моя и подобие святых Моих мертвы, как собственные ваши идолы? Я пришел не невидимым, и потому молятся христиане честной иконе Моей, и иконам Матери Моей, и всем святым Моим, которые есть во всем мире, и Я вижу их и воздаю каждому просимое. Почему же вы осуждаете честные иконы Мои как идолов? Аминь, глаголю вам, нет вам места со Мной.
Сказав это им, Господь приказал Ангелам огня о дальнейшем. И те, схватив их, низринули вниз и наказали их, а затем ввергли в огонь того страшного моря, в котором они стали гореть. Видя это, прочие дрожали, боясь праведного гнева Вседержителя, воздающего каждому по делам его. Получили и эти соответственно бесстыдству своему, за то что не поклонялись иконам. Всякий, кто почитает Его, не просто кланяется написанному образу, но покланяется первообразу, Сыну Божию, вознесшемуся на небеса и сидящему одесную Отца. Поэтому мы почитаем не дерево окрашенное, но изображенный красками образ. Глядя и поклоняясь, мы вспоминаем в уме нашем Царствие Небесное, где на самом деле находится и покоится изображаемое Лицо — будь то Святая Троица, или Владычица Богородица, или кто иной. Итак, мы не рисуем Божество, — да не будет этого, — ибо Бог невидим, и когда видим икону Христа, сразу же вспоминаем Его пришествие ради нашего спасения во плоти. Поскольку, воздевая очи горе, я вижу посреди неба Господа нашего Иисуса Христа, восседающего одесную Отца. То есть, я вижу Его очами ума, и радуется душа моя, вспоминая, как Он Своим Воскресением освободил человеческую природу от смерти и тления и вознесся на небо к Отцу с бессеменно от Пресвятой Богородицы воспринятой на вечные времена плотию, прославленной и обоженной. Поскольку икона Христа моего ведет меня к воспоминанию всего Домостроительства Божия, она является для меня поводом всегда помнить о Нем. Потому принято писать святые образы и почитать и поклоняться им. Хотя мы, православные, и не нарушаем этого никогда, но ради обвиняющих христиан в идолопоклонстве иконоборцев, которые есть ныне и будут в будущие времена, я изложил это, дабы ясна была их ересь и обман. Впрочем, вернемся к предыдущему.
И вот после безбожных иконоборцев, которые, как я сказал выше, получили по делам своим, приказал Господь явиться другому сборищу. Их было столь много, что не было им числа. Провожатый мой указал мне на них. Все это были евреи, родившиеся после Господа Иисуса Христа. Объяты они были великим и непроглядным мраком. На их отвратительных лицах была нечистота с гнойной кровью, мысленные очи их были слепы, а уши глухи; пальцы их были в зловонной грязи, и они подносили их к носу, словно миро, чтобы нюхать его. С губ их сочился гной, наполнявший их язык и все уста. Ноги их были покрыты ослиной шкурой, пожираемой червями. И все удивлялись такому их облику, как и они сами. За дерзость свою оказались они, по слову Апостола, в такой полной нищете и бесчестии73, что невозможно описать. Сознавая такую свою злосчастность, жалкие грешники жалобно стонали и терзались. Увидев Христа — Праведного Судию, они удивились и задрожали. Потому что, конечно же, узнали по божественным иконам Его, что это Тот, Кого распяли иудеи, отцы их. Поэтому они говорили:
— Горе нам и обману, которым мы обманулись! О злосчастье! Где Бог Закона, Которого Моисей заповедал нам почитать? Теперь мы попали в руки Распятого, и нет достойного, чтобы искупить нас!
Некоторые из них говорили:
— С тех пор, как Он был распят, не видел род наш больше ничего хорошего. Каких только бед не испытали мы после этого. Разве не изгнали нас из Иерусалима? Разве не потеряли мы землю Обетованную? Разве не исчез сей чудный храм Соломонов? Разве не были мы рассеяны по всей вселенной? И теперь нас постигло то, чего мы вовсе не чаяли. Где Закон наш? Где служения наши? Где праздники? Где говоривший с отцами нашими на горе Синайской из столба огненного и облака: