К нам подошел один из облаченных в белый костюм официантов.
– Заказывайте все что угодно, Нэш, – Вирджиния взглянула на него, прежде чем сказать: – за счет загородного клуба.
– Идеально, – в стряла Эмери, открыла меню, а потом заказала по две порции всего, что дорого стоило.
– По две порции всего? – Официант поджал губы. Бедолага хотел убежать.
– Всего, – она вручила ему закрытое меню, – и возьмите себе чаевые в двести процентов.
Пальцы Вирджинии побелели на ножке бокала с шампанским. Она поджимала губы, пока официант не ушел.
– Вспышка гнева – это не мило.
– Вероятно, нет. – Лукавая улыбка осветила лицо Эмери. – Знаешь, что мило? Жирный животик, поэтому жду не дождусь, когда смогу зарыться в еду.
– Именно поэтому я не сделаю тебя свидетельницей на свадьбе.
– Ты выходишь замуж? – Эмери допила свой второй коктейль за день.
– Да. Скоро. Я пригласила вас сюда сегодня, чтобы объявить об этом.
– Ты не приглашала меня, Вирджиния. Ты потребовала моего присутствия в момент, когда твоя дочь не в силах выносить твой вид.
Вирджиния проигнорировала ее.
– Мы достаточно долго откладывали это, ожидая, когда ты одумаешься и вернешься в Истридж. Теперь уже нет смысла ждать. Скоро я стану Ван Дорен, а Корделия станет свидетельницей. Ты ведь помнишь Корделию, верно? Сестра Эйбла. Милая девушка. – Она смотрела на Маленького Члена так, будто он был ее радостью и гордостью. – Бальтазар согласился, чтобы Эйбл стал его шафером. Ты станешь моей подружкой невесты и будешь сопровождать Эйбла.
– Черта с два, – процедил я сквозь зубы. – Тебя в детстве не роняли?
– Прошу прощения?
– Это объяснило бы деформированную голову, одержимость вкалыванием химии в лицо и общее ненормальное поведение.
(Для протокола: у меня не было предубеждений против пластической хирургии. С другой стороны, Вирджиния, ценившая пластику сильнее, чем Эмери, ставила меня в тупик.)
– Вы ведете себя так, будто моя дочь ненавидит меня, мистер Прескотт.
Эмери впилась ногтями мне в бедро, ясно давая понять – ей не нужно, чтобы я сражался в ее битвах. Она поблагодарила официанта за то, что он долил ей напиток, и сделала глоток.