Засыпая, на заднем сидении, я не хотел ни мороженного, ни порулить. Я хотел понять – что это были за символы на древней бумаге, почему я слышал музыку и видел свет, но ответ на этот вопрос был за рамками сегодняшнего дня и, возможно, всей моей жизни.
Я ощутил, как изо рта вот-вот капнет слюна и резко открыл глаза. Хоть сон был сладок, я не мог позволить себе такого уровня беззащитности. Мы стояли на парковке около большого серого здания. Вокруг было несколько таких же авто на дипломатических номерах и ни одного человека.
– Где мы? – обратился я к деду, отклеивая лицо от кожаного сидения.
– Мне нужно забрать документы.
– Почему ты сидишь в машине?
– Ждал, пока проснешься, – тихо сказал дед и вышел из авто.
Я протер глаза от остатков грёз и посмотрел в открытый люк – до лета оставалось всего несколько дней и листья, будто чувствуя приближающийся праздник жизни, искрились зеленью надежды. На этой безлюдной парковке среди представительских авто и стоящего неподалеку непонятного здания, я почувствовал ответственность за каждый свой прожитый день и грядущую вечность. Я смотрел, как свет играл на разводах мраморных ступеней крыльца и понимал, что это же самое солнце сияло для великих людей древности. Разве есть у нас право на слабость под солнцем, освещавшим царей?
Открылась дверь авто и раздался голос деда:
– Всё. Можем ехать, – сказал он, выкладывая на переднее сидение какой-то кожаный блокнот.
Машина тронулась, а я уперевшись носом в стекло, провожал взглядом неизвестное серое здание с непонятной табличкой А-17/22.
Фото на память
Двор был подозрительно пуст. Ни друзей-свидетелей моего драматического выхода из авто, ни бабушек-оракулов, все будто игнорировали мое возвращение. Смирившись с бойкотом, я поднялся на свой этаж и обрадовался открытой двери. Ну, хоть кто-то меня ждет!
– Ма, я дома! – положив ранец, я принялся снимать кроссовки, но заметил две пары неизвестных ботинок в прихожей и замер – ма? У нас гости?
Из моей комнаты доносился какой-то шорох, будто проводили уборку. Я выглянул из-за угла и увидел двух крепких мужиков, роющихся в вещах. Родители молча наблюдали за геологической разведкой в нашем шкафу.
– Ма, па, что происходит?
Родители, не ответив, отрицательно помахали головой.
– А происходит у вас, молодой человек, обыск по делу об убийстве. Вам знаком Касаткин Александр? – не поднимая головы, ко мне обратился один из незнакомцев.
Я знал отца Стаса и даже здоровался с ним несколько раз, поэтому врать о человеке из соседнего подъезда я не видел смысла.
– Учусь в одном классе с его сыном, а что? – ответив, я ощутил как расслабляется челюсть, в моем случае это было признаком зреющего презрения к собеседнику.
– А то, что у нас есть сведения, что люди из его группировки убили человека и оружие может спрятано где угодно. Даже у вас, – он достал свою голову из ящика и направил на меня свой крысиный взор.
ebooksa