Пепел и пыль

– Когда-то я здесь жил, – повторил мой племянник.

На лестничной клетке пахло тухлятиной, повсюду вздымался пепел. Было тихо.

Я толкнул вторые, качающиеся двери, и мы наткнулись на трех скексов.

Спокойствие в одно мгновение сменилось хаосом. Альдерон взмахнул плащом – и блеснула рапира; я выстрелил из обоих стволов сразу. Все происходило на фоне оглушительного шипения разъяренных скексов и вопля моего племянника.

Мы победили. Альдерон, кашляя, опирался о перила; на лестницу падали светящиеся капли. Я присел на ступень, тесак выпал из моей руки. На моей штанине выше колена расплывалось светившееся неоном пятно.

Снаружи нарастал шум. Твари приближались.

– Нет времени, – простонал я, выбрасывая из стволов полные гильзы и заряжая две пустые. Мы начали подниматься наверх, ступенька за ступенькой.

На площадке нас ждали похожие на ртутные изваяния богомолы. Безглазые головы одна за другой повернулись к нам, и раздался сухой треск, какой могла бы издавать разозленная гремучая змея.

Выстрелы, яростный вопль, свист клинков.

Опыта у нас с Альдероном хватало. Рутина. Это мы хорошо умели.

Павел остановился.

– Тут не было таких залов, – прошептал он. – Не было ни таких винтовых лестниц, ни колонн. Мы перепутали дома.

– Это только Ка, – успокоил я его. – Лилит меняет здание по своему вкусу.

По стенам ползли первые мыслеформы – маленькие, слепленные из смолы осьминоги. Время поджимало.

Очередная площадка – очередная схватка, очередная наша светящаяся кровь на стенах и полу.

Мы добрались до места.

Стена обросла винтовыми колоннами и горгульями, но дверь осталась та же – банальная, обитая деревом, с табличкой и звонком.

Павел стоял перед ней, не в силах шевельнуться.

– Поверни ручку, – рявкнул я. – Это легко.

Снизу доносился шорох множества ног.