В кафе было шумно, потому что говорили все разом, и немного душно, потому что по случаю прохладной погоды окна были закрыты.
Толстый журналист медленно прихлебывал ароматный кофе из крошечной чашечки, тончайшее печенье хрустело на его больших белых зубах. Журналист пакистанец был важен и напыщен. Все доставляло ему удовольствие: и то, что он одет по-европейски, и то, что ведет беседу о вопросах большой политики, и то, что все признают его авторитет в этой области.
Придав своим черным бархатным глазам задумчивое выражение, он сказал:
— У нас можно печатать все что угодно!
— Сомневаюсь, что это так! — заметил я.
Он не спеша отодвинул пустую чашечку и тарелочку с печеньем, точно для возражения ему надо было освободить пространство, легко развел толстенькими ручками и сказал:
— Правда, выражать свое мнение могут два процента населения, не больше, но что же делать...
— Ну вот видите, а если бы выражали остальные девяносто восемь процентов, то дело приняло бы другой оборот!
— Это Пакистан. Я знаю, что у вас в Советском Союзе иначе. О, я хорошо знаю вашу страну, я долго ее изучал и много о ней писал. Меня считают здесь знатоком Советского Союза и всего, что касается его быта...
Тут он посмотрел на меня так, точно хотел сказать: «Меня не проведете: я стреляный пакистанский воробей...»
Я предложил ему сигарет. Он взял коробку и долго ее рассматривал.
— Я еще не видел таких американских сигарет, — сказал он. — Я курю обычно «Кемал» или «Честерфилд».
— Это советские сигареты, — сказал я.
— Советские сигареты?.. — Журналист широко раскрыл глаза, стал снова рассматривать коробку. — Что на ней изображено?
— На ней изображен Кремль в Москве. Сигареты называются «Москва».
— Кремль? А, это что-то древнее... — сказал он, недоверчиво закуривая сигарету. Но после трех затяжек заметил с удивлением: — Хорошие сигареты, прекрасные сигареты, лучше американских. А скажите, на что вы выменяли эту коробку сигарет?
— Как выменял?.. Я вас не понимаю...
— Но у вас же меновая торговля! У вас же все меняется одно на другое. Я спрашиваю, потому что мне хочется знать цену этих сигарет.
— Такую коробку и сколько угодно таких коробок может купить любой советский человек, и вам, как знатоку Советского Союза, я рад сообщить об этом. А теперь скажите: вы хорошо знаете свою собственную страну?
— О да! Я журналист, я много писал о ней... Не так много, как о Советском Союзе, потому что я знаток большой политики, но все же писал.
ebooksa