Ахматова в моем зеркале

Я устало побродила по разбитым тротуарным плитам. Из зеркала лифта на меня смотрела похожая на меня женщина в слезах. Открыла дверь квартиры и не спеша прошла в комнату, чувствуя, что в ней что-то изменилось. Помещение было окутано печалью. Печалью, которая в последние годы выламывалась ежедневно из камня моего сердца и каждый день возрождалась из пожара моей души. Анны не было. Из зеркала на меня смотрело мое отражение. Анна сделалась невидимой, оставив меня с обнаженной душой. Взгляд тщетно продолжал искать ее образ, уже вернувшийся в зазеркалье. Как долго я буду еще видеть то, что открывается взгляду каждого? Анны я больше не услышу. Не услышу звуков, как аурой окружающих предметы. Может быть, иногда, на мгновение, сквозь мягкий свет я смогу различить другие картины.

Белый зеркальный зал Анны имел форму параллелограмма. С одной стороны окна и дверь. Напротив – зеркала. На двух других сторонах – еще зеркала и маленькая дверь, ведущая в ее комнату. Я открываю дверь и становлюсь тенью. Порог – граница между «там» и «здесь». Зеркала рождают бесконечное число отражений. Зажигаю все свечи. Все мои любимые находятся здесь.

Поэт не человек, он только дух —Будь слеп он, как Гомер,Иль, как Бетховен, глух, —Все видит, слышит, всем владеет…

Все произошло так стремительно. Ахматова спешно пересекла страницы моей книги, как спешно пересекают нашу планету особенные существа. Жизнь Анны, увиденная ею отражением в чужом зеркале, стала и моим видением. Ее присутствие только обогатило мои слова, которые отныне вновь станут сухими и обыденными. Возможно, найдутся такие, кто увидит в них иной смысл. Книга, однако, осталась незаконченной, ведь ожидание бесконечно.

Где сейчас Анна? Мою книгу она покинула, и в моем зеркале появляются иногда другие лица. Может быть, ее измученный, сияющий образ отправился в «путешествие святое, блуждая по перевернутой восьмерке горных хребтов, нацелившихся в бесконечность»[15] и дарит любовь там, где человек не способен дарить любовь человеку. В зеркале другой беспокойной души. Но она везде. Везде, где «тогда» и «сейчас», «там» и «здесь» тесно переплетены. Где мысль, влюбленная в фантазию и слова, стремится преодолеть себя и разлететься повсюду.

Примечания

1

Лев Гумилев вышел из тюрьмы в мае 1956 года, через три года после смерти Сталина.

2

А. Ахматова. Северные элегии. Седьмая элегия (1958 г.).

3

О. Мандельштам. Московские стихи. Восьмистишия.

4

Андрей Горенко покончил жизнь самоубийством в Афинах в 1920 году.

5

Ольга Судейкина.

6

Строка из поэтической антологии «Голубой мотоцикл» талантливого греческого поэта Йоргоса Филиппидиса, ушедшего из жизни в 20 лет в 1997 году.

7

А. Ахматова. Северные элегии. Пятая элегия.

8