Положил руку девушке на бедро, медленно провёл ладонью вверх-вниз. Она никак не среагировала. Тогда наклонился к самому её уху и громко сказал:
— Пора, вставай!
Яромира, так и не открыв глаза, натянула простыню на лицо, недовольно заворчала и отвернулась лицом к стене.
— Давай-давай. Время!
Сдёрнутая простыня отлетела в сторону, а девушка наконец открыла глаза. Более того, она взвизгнула и резко села в постели, прикрываясь руками — одежды-то на ней никакой не было.
— Проснись, женщина! Ты уже несколько дней как моя жена, я уже видел тебя без всего! А только что ты несколько часов спала рядом со мной голая, что-то всё это время факт отсутствия одежды тебя не беспокоил. Даже мою ладонь на заднице ты воспринимала как должное. А теперь решила вдруг в целомудренность поиграть… Тебе не кажется, что это несколько непоследовательно?
Глядя на меня своими заспанными глазами, в которых постепенно появлялось осмысленное выражение, девушка, наконец, опустила руки.
Я невольно засмотрелся. И на грудь, небольшую, но крепкую и практически идеальной формы, с небольшими и укоризненно смотрящими в моём направлении сосками. И всё остальное было ничуть не хуже, будто скульптор с мировым именем тщательно вытёсывал тело моей жены из розоватого живого и немного мягкого камня. Хотя, в каком-то смысле это и было правдой — в семье с такими ресурсами, как у Белых, наверняка большое внимание уделяли внешнему виду дочерей.
Стряхнуть наваждение помогло то, что Яромира, перехватив мой взгляд, снова прикрылась. И я с трудом заставил себя посмотреть ей прямо в глаза.
— Рекомендую принять душ. Взбодрись. И не забудь, тебе надо переодеться в форму служащей лайнера. Всё-всё, занимайся собой, а я на тебя больше не смотрю… Даже оставлю тебя одну, чтобы не мешать.
Я и правда вышел из каюты. Прогулялся туда-сюда по коридору, убедился, что «сигналка», зажатая между створками дверей Бобрикова, на месте, и пробил в стоящем на углу автомате два стаканчика кофе, к ним дюжину невкусных, но калорийных батончиков на завтрак, и несколько бутылок воды. Последнее — скорее, про запас.
Когда вернулся, Яра была уже в полной боевой готовности. Синяя форменная юбка и белая блузка очень ей шли — как, впрочем, и всё, что она надевала. Впечатление портили только угрюмое выражение лица и пожелтевший синяк под глазом. Было видно, что девушка пыталась его замазать, но вышло не очень. Процедуры в исполнении автодока тоже помогли лишь частично, заставив отметину пожелтеть, но не убрав её полностью.
— Да уж, с таким фингалом ты у нас — сама незаметность.
Яромира вскинулась, явно собираясь сказать мне много всякого хорошего в ответ, но я приложил палец к её губам.
— Не переживай. Сейчас всё сделаю.
Взяв коммуникатор Яры, я быстро настроил его на создание локальной голографической иллюзии, прикрывающей синяк.
— Вот так-то лучше. Всё, пошли… Время!
Я достал из сумки балахон-невидимку, накинул на себя и активировал его.
— Как? Видно меня?
— Нет!