– Папочка, – залепетала дочь, – ну… смотря, как посмотреть…
–..! – не выдержал отец и сделал шаг вперед.
Лукин быстро встал.
– Олег Иванович, если вы сейчас захотите применить грубую силу по отношению к дочери, придется вызвать охрану.
Бизнесмен остановился.
– Дома разберемся! И я рук никогда не распускаю. Предпочитаю иные способы решения проблем.
Сын Елизаветы Петровны сел, встал, опять сел.
– Может, кофейку? – предложил Лукин.
– Не люблю его, – отмахнулся Олег, – впрочем, давайте! Эспрессо.
Иван Васильевич двинулся в сторону кофемашины, которая стояла у той же стены, на которой висел экран.
– Дед Яга – так Елизавета мужа называла, – неожиданно дополнила Губанова, – вы меня про кличку спрашивали. Она при мне образовалась!
Лукин, который в этот момент взял чашку, повернул голову.
– Неужели?
– Да, да, – закивала Роза, – тапочки, мои тапочки. Знаете, где Иван Сергеевич особняк роскошный возвел? Не про адрес речь веду. Что на том месте раньше было?
Следователь нажал на кнопку, из «носика» в емкость потекла струйка темно-коричневой жидкости.
– Вот этой информацией не интересовался.
– Там стояла дача, которую хозяин еще при советской власти построил, – доложила Губанова, – участок писателю, генералу дали аж два га размером.
– Ничего себе, – восхитился Иван Васильевич.
– Жаркова власть уважала, – закивала Губанова, – сейчас дача является общежитием прислуги. Но когда я на работу нанялась, в ней обитали хозяева, Олежек тогда только-только родился. Служила им и горничной, и поварихой, и прачкой, и нянькой. Тапки войлочные хозяйка через пару месяцев подарила. С тех пор и бродила у них по всем паркетам, как кошка. Жили они хорошо, любили друг друга, Иван Сергеевич всегда к Елизавете прислушивался, совета у нее спрашивал. Жена в курсе многих его дел. А уж когда Жарков бизнесменом стал, тут супруга вообще обо всем знала. Да и я тоже. Почему?
Губанова засмеялась.