— Для некромантов существуют только одни правила — правила Ордена. А люди делятся на живых и мёртвых без сословий и состояния. Однажды ты поймёшь, что внешняя шелуха ничего не стоит, — безразлично пожал плечами Вальд. — Рассказывай, — приказал он, не меняя чрезмерно вольной позы.
Как же меня выводило из равновесия это повеление в его тоне. Обычно отец так говорил с младшими лордами или служителями магистрата в Ратуше. Какое имеет право колдун приказывать?! Грубый, неотёсанный и бессердечный!
Вальд прикрыл глаза, показывая, что готов слушать. Когда же я кратко изложила историю встречи с мертвяками, спросил:
— Повтори слово в слово, что он сказал.
Я повторила, внутренне закипая от собственного послушания. Ужас вернулся. Я пережила снова каждую минуту борьбы с бродячими. И за это я ненавидела Вальда. Никогда не смирюсь!
Вальд смотрел устало и еле уловимым сожалением. Я вдруг снова подумала о том, где и как он сегодня провёл день, чем занимался.
«Гонял мертвяков по фермерским полям. Вымотался и продрог», — одна из частей меня, вероятно более разумная, сама нашла верный ответ.
Мне трудно было принять, что колдун такой же человек, как я или тот же Клайв. Но ошибочный выбор, сделанный на отборе, я ему не прощу!
— О ком они говорили? — во мне всё-таки шевельнулось сочувствие, смешанное с любопытством.
— Это просто слова.
Выпрямившись в кресле, Вальд неожиданно застегнул пуговицу на рубахе, точно сообразил, что смущает меня. Между бровей появилась морщинка. Рядом с ним я чувствовала себя слишком неопытной и практически слепой. Закрытая часть лица наставника могла скрывать любые эмоции. Каждый раз приходилось импровизировать и действовать наугад.
— Так, — он убрал со лба непослушную чёрную прядь. — Как выглядели бродячие? К какому типу по классификации относились? Ты хотя бы пролистала пособие? — с сухой строгостью спросил некромант.
Вальд собрался устроить мне экзамен?! Книгу я не читала. Хватило и картинок. А зелья? Если он спросит о флаконах? О сделанном в лаборатории я не жалела. Даже мечтала, чтобы Вальд поскорее узнал о проступке. Он считает меня своей ученицей. Пришло время разочаровать наставника. Напрямую попросить его отпустить меня, я всё не решалась. Стоило собраться с духом, как во рту пересыхало, а нужные слова никак не находились. Надо признать, что тёмные, зачастую яростные, глаза Вальда пугали. Ещё обратит в подобие Лур!
— Не знаю, — я состроила гримасу отвращения.
Искренне не хотелось восстанавливать в памяти лица, затянутые серой живой паутиной. Под внимательным, осуждающим взглядом Вальда, я вначале сжалась, но быстро вернулась к роли. Изводя колдуна, я играла с огнём. Как ни крути, быть мне домашней демоницей!
С расстановкой и вызовом я повторила:
— Я не знаю!
16.
— Ты должна была прочитать книгу, Глория.
Начиная сердиться, Вальд всегда называл меня полным именем, а тон его становился вкрадчивым, слова тяжёлыми. Я перехватила ртом воздух, словно могильная плита легла на грудь.