Распахнув глаза, Лёха увидел перед собой комнату бункера, в котором его оставила Няша. На столе у стены слабо светила лампа, погружая комнату в лёгкий полумрак. Лёха припомнил, что совсем скоро потеряет сознание и забудет обо всём, что с ним было, а утром к нему пожалует очень злая Няша, поэтому задёргался ещё сильнее. В бессильной ярости Лёха дёрнулся и мощно топнул ногой по бетону.
Дежуривший у двери бункера Жак скучал уже второй час. Он то просматривал какие-нибудь ролики в сети, то переписывался со знакомыми, а час назад даже спустился к затихшему пленнику. Золотой будто бы принял какой-то наркотик и сидел, закатив глаза, никак не реагируя на внешние раздражители. Проходя мимо приоткрытой двери бункера, чинид услышал мощный треск, словно тараном стукнули стену бункера. Его ноги даже ощутили вибрацию, и Жак поспешил вниз.
Подозревая, что пленник просто упал и теперь его надо поднимать, чинид распахнул тяжёлую гермодверь и брови его поползли наверх. Посреди комнаты несколько бетонных столбов упирались в потолок, по которому расползлись трещины. Несмотря на весь свой боевой опыт, телохранитель растерялся и не сразу обратил внимание на пленника, которого уже ничего не связывало. И только когда ему в грудь прилетело что-то невероятно мощное, приложив чинида о гермодверь, телохранитель включил боевой режим и активировал все импланты. Поднявшись в одно мгновение, он навёл пистолет в грудь пленника, вокруг которого в вихре плясали камни.
— Что за… — ошарашено проговорил чинид и заметил кровожадную улыбку на лице золотого. Жак навёл тому ствол прямо на лицо и спросил: — Ты чего лыбишься?
Вместо ответа, Лёха небрежно махнул рукой и что-то невероятно мощное снова снесло чинида, на этот раз ударив о стену. Несмотря на мощный доспех и не менее мощную защиту костюма, удар получился знатный, и Жак не был уверен, все ли рёбра остались целыми. Тем не менее, чинид вскочил и успел увернуться от выстрелившего из-под земли бетонного столба, чиркнувшего по его лбу. Не став размышлять о природе этого явления, чинид открыл огонь. Военные очки дополненной реальности с кучей интересных программ чётко фиксировали попадания, но камни вокруг Лёхи принимали все пули на себя, взрываясь от попадания. Пленник улыбнулся ещё шире и начал бой с тенью, изображая удары по воздуху. В Жака полетели камни, от которых он довольно успешно уклонился, но затем пол под ним вдруг подвинулся и чинид потерял равновесие. А затем его накрыло шквалом ударов, от которых он только и мог, что уйти в глухую оборону, изредка пытаясь сменить позицию. Каменный столб ударил в подбородок, разрушая силовой щит, и телохранитель поплыл, затем несколько камней попадает по лицу, отбрасывая того к стене. И хоть чинид с первых секунд драки активировал доспех, который защищал лицо, удары всё равно были очень чувствительны. Вдруг из-под ног Жака словно вырвали опору. Он рухнул на спину, и его засыпало бетоном, погребая заживо. Потом упало несколько балок, придавив чинида, и всё прекратилось.
№ 29 не мог нарадоваться своей силе, появившейся так удачно. И ведь на прошлой неделе, когда он очнулся на своей койке, он сразу же на радостях попытался применить силы нейро-слияния, но у него ничего не получилось. Почему же сейчас всё вышло? Ответа он не знал, но с помощью этой силы он смог играючи одолеть чинида, что даже для подготовленного военного было, наверное, не по силам. И самое главное — в сон почему-то совсем не тянуло, и воспоминания не стирались. Любуясь проделанной работой, № 29 не смог сдержать хохота. Но нельзя было терять времени! Он в любой момент потеряет сознание и на этом вся сила закончится! Да и Няша могла в любую секунду очнуться.
Перепрыгивая через одну ступеньку, № 29 только сейчас заметил, что нога совсем не болела. Что было тому причиной, думать времени не было, поэтому он сделал вывод, что во всём виноват адреналин. Выбежав из бункера, Лёха попал в ярко освещённый коридор. На стенах висели дорогие картины, на тумбах ручной работы скучали фарфоровые вазы, а окна украшали позолоченные тяжёлые шторы. Духами воняло так, что № 29 даже поморщился, непривыкший к таким ароматам. № 29 надеялся, что Жак не активировал тревогу и сюда не сбегутся сотни военных. Впрочем, им, вроде как, невыгодна огласка о пленнике в их бункере. Нехорошие слухи пойдут о семейке богатых и уважаемых.
Комнат была чёртова куча, и куда бежать, Лёха просто не представлял. Услышав чей-то топот ног сверху, он помчался к лестнице и быстро влетел на неё. Пробегавшему по коридору слуге под дых прилетел камень, и согнул того пополам. № 29 схватил его за рубашку и прижал к стене.
— Где Няша? — прошипел Лёха, буравя взглядом слугу.
Морщась от боли, мужчина кое-как прохрипел:
— Кто это?..
— Няша, мля! — громче повторил Лёха, поймав себя на мысли, что даже не знает, кто она такая. — Ну, главная тёлка тут ходит, жопой своей вертит! Где она, я спрашиваю!
— Госпожа Арина? А вам зачем?..
— Спросить, мля, как пройти в библиотеку, сука!
Лёха нетерпеливо встряхнул слугу. Мужчина воровато стрельнул глазами куда-то в сторону и честно-честно ответил:
— Н-не знаю…
— Врунишка, — улыбнулся № 29 и поставленным ударом локтя вырубил мужчину. Вокруг, вроде как, никого больше не было, и № 29 поспешил к единственной двери в конце коридора, куда посмотрел слуга. Распахнув её, № 29 был готов к тому, что в её комнате дежурит дюжина военных и пара чинидов, и в следующую секунду его нашпигуют пулями по полной. Но нет, Лёху встретила лишь просторная комната, приоткрытое окно, из которого поступал свежий воздух, и огромный траходром, назвать кроватью который язык ну никак не поворачивался. У траходрома разгоняли тьму две слабенькие лампы, освещая фигурку мирно спящей девушки. Няша не проснулась ни от шума в бункере, ни от потасовки в коридоре, ни даже от открывшейся двери. Она всё ещё пребывала на Расколотых Островах.