– И книги, и отдельные страницы из редких изданий пользуются большим спросом у коллекционеров, сэр. И ценятся довольно высоко.
– Кто это сделал?
– Все эти книги заказывал в читальный зал некий дотторе Джозеф Никерсон, предоставивший рекомендательное письмо из Университета Канзаса. Удостоверяющим личность документом, который он предъявил в Меруле, был американский паспорт.
– Подлинный?
– Я еще не связывался с американцами, виче-квесторе.
Брунетти посмотрел на часы и понял, что сегодня заниматься этим уже поздно.
Патта устремил на него долгий, испытующий взгляд и сказал:
– Сдается мне, что вы не слишком усердствовали, Брунетти.
Комиссар снова призвал на помощь святую Монику.
– Я только что из библиотеки и решил уведомить вас о случившемся – на тот случай, если вам придется общаться с прессой.
– А это еще зачем? – спросил Патта, словно шестое чувство подсказывало ему: подчиненный нарочно скрывает нечто такое, о чем ему надо знать.
– Среди патронов и патронесс библиотеки – контесса Морозини-Альбани. Это она подарила Меруле как минимум одну книгу из числа украденных. В библиотеке переживают из-за того, как контесса отреагирует на произошедшее.
– Вероятно, заберет назад все, что подарила. Так поступил бы на ее месте любой здравомыслящий человек.
«Вы бы точно так сделали», – подумал Брунетти. Правда, ему требовалось нечто большее, нежели помощь святой, чтобы поверить в то, что виче-квесторе способен подарить библиотеке книгу.
Тут Патта резко спросил:
– Вы именно это имели в виду, говоря о прессе? Что они заинтересуются контессой?
– Думаю, это вполне вероятно, сэр. Эту семью хорошо знают в городе: пасынок контессы не дает нашим СМИ скучать.
Патта смерил комиссара суровым взглядом, прокручивая в уме его ремарку по поводу критики высших слоев общества. Брунетти сделал каменное лицо и стал ждать (сама внимательность и беспристрастность!) ответа своего начальника.
– Вы имеете в виду Джанни? – спросил наконец Патта.
– Да, сэр.