Брунетти не сомневался, что Патта, с его поистине феноменальной памятью на скандалы любого рода, сейчас вспоминает фотографии и заголовки, годами не сходившие со страниц желтой прессы. У Брунетти даже был один любимый:
И хотя Джанни не был замешан (по крайней мере, насколько позволяли судить имеющиеся данные) в ограблении библиотеки Мерула, упоминания его фамилии могло оказаться достаточно, чтобы с прессой случилось «чудо святого Януария» – встряхни посильнее, и кровь снова потечет[40]. Молодой граф – при том, что он уже не был молод и вел себя отнюдь не великосветски – настолько избаловал прессу, что даже случайное упоминание его имени в связи с преступлением любого рода моментально становилось сенсацией. Контессе вряд ли захочется, чтобы фамилия Морозини-Альбани упоминалась в таком контексте.
– Так вы полагаете, что… – Патта не закончил вопрос.
Брунетти подождал, но продолжения не последовало.
Начальник внезапно переменился в лице, и комиссар догадался: Патта вспомнил, что Брунетти благодаря своей женитьбе, так сказать, проник в аристократическую среду…
– Вы знакомы с ней? – спросил виче-квесторе.
– С контессой?
– А о ком еще может идти речь?
Брунетти, вместо того, чтобы сделать ему замечание, сказал только:
– Мы встречались несколько раз, но не могу утверждать, что я ее знаю.
– А кто может?
– Кто ее знает?
– Да!
– Мои жена и теща, – неохотно ответил Брунетти.
– Захочет ли кто-нибудь из них поговорить с ней, как вы считаете?
– О чем?
Патта закрыл глаза и глубоко вдохнул: тяжело общаться с тугодумами!
– О том, что отвечать репортерам, если они проведают о случившемся.
– И что же ей следует отвечать, сэр?
– Что она уверена: преступление вскоре будет раскрыто.
ebooksa