Воскрешенный любовник

Спустя мгновение его напряжённость немного ослабла.

— Я хотел этого мгновения с первого взгляда, как увидел тебя.

— Правда? — Эрика покраснела. — Это было до того, как я наставила на тебя пистолет или после?

— Во время. — Бальтазар улыбнулся сначала робко, потом во всё лицо. — Ты невероятно горячая, когда приказываешь мне и злишься.

— Тебя это заводит?

— М-м.

— Тогда поцелуй меня. Немедленно.

Ей не пришлось просить дважды. Хотя у Бальтазара, очевидно, были иные вещи на уме, он снова прижался к её губам, и это было приятно для них обоих — то, как он доминировал над ней, входил в неё языком, давил на её бёдра своими. Находясь под ним, Эрика чувствовала себя как никогда живой… Живой в хорошем смысле этого слова, а не дерганной и охваченной паранойей.

Когда его губы, наконец, разорвали поцелуй, было ясно, что больше он не сомневается. Он отстранился для того, чтобы пройтись мягкими ласками по её шее, от чего она буквально поджала пальчики ног, а её бёдра задрожали… и Эрика могла поклясться, что ощутила остриё на своей коже. Мысль, что это мог быть клык — да ладно, что ещё, он же не держал зубами перочинный ножик? — заставила её выгнуться ему навстречу, и когда она грудями прижалась к его торсу, Бальтазар застонал.

Какой это был звук. Она ощутила его всем телом.

Прежде чем она осознала, что творит, её руки скользнули к полотенцу, и, блин, оно слетело так, словно держалось на тонкой ниточке. Бальтазар отбросил его на пол… И, о, Боже, она ощутила жар его эрекции.

Он был охрененно большим.

Между ними пылала страсть, их тела волнообразно двигались в унисон, как преамбула к тому, что вскоре произойдёт. И это было приятно. Как это было приятно…

Пока Эрика не почувствовала его руку на подоле своей футболки.

Бальтазар провёл ладонью по её талии, и тепло его руки не выбило из неё дух лишь потому, что она ожидала это прикосновение. Но оно заставило её оторваться от его члена.

Она не хотела, чтобы он видел её шрамы.

Не потому что смущалась или стыдилась их. Она не хотела, чтобы это волшебное мгновение разбилось из-за дерьма из её прошлого: он точно начнёт спрашивать про них, и ей придётся объясниться, потом он посмотрит на неё так же, как смотрят всё люди, со скорбью и жалостью на лице.

И резко всё снова станет крутиться вокруг того, что произошло с ней и её семьёй в ту судьбоносную ночь, и это волшебное электрическое мгновение заберут у неё.

Она устала от того, что её лишают нормальных вещей вроде секса ради удовольствия. Нормальной работы без заморочек. Праздной жизни без угрозы стать главной героиней документального фильма, повествующего о трагедии её семьи.

— Можно оставить футболку? — спросила Эрика хрипло, накрыв его руку своей и останавливая.