— Мурад Аскарович, стол накрыт, — произносит официально, с подозрением косясь на Любу.
— Принято.
— Ну вот, а я думала, что ты сам что-то приготовишь, — произносит Люба разочарованно.
Смеюсь, понимая, что мне бы это даже в голову не пришло. И готовить я не умею.
— У меня в планах нет тебя отравить. И я, пташка, не готовлю. Оставим это обслуге, — добавляю серьёзно, намекая на ресторатора.
Мы приходим в столовую, где ужинаем, подшучивая друг над другом. Кай, естественно, с нами и пытается стянуть пару кусков мяса со стола. Веселье заканчивается, когда Люба решает узнать меня лучше.
— Мурад, а где твои родители? У тебя есть братья или сёстры?
Эта тема режет слух. Я молчу, продолжая есть. Люба выжидающе смотрит.
— Отец в другом городе. Брат там же, — отвечаю сухо, надеясь, что её это устроит.
— Ничего себе! Он тоже дерётся? Вы похожи? — пташка не угомонится так быстро.
— Нет. Он не родной. И ты его уже видела. Я приходил с ним на открытие ресторана.
Люба замолкает на секунду.
— Жаль, но я не помню, как он выглядел… — её глаза бегают, но не осмеливается спросить что-то ещё.
Спустя некоторое время, она, всё-таки, решает продолжать допрос.
— Мурад, ты сказал, что он не родной тебе… его усыновили? — тихо спрашивает Люба.
Отодвигаю тарелку и делаю большие глотки вина. Пташка тоже берёт бокал и отпивает, продолжая пристально смотреть на меня.
— Ты же не отстанешь, правильно? — спрашиваю, нахмурившись.
— Прости, если лезу не в своё дело… просто вчера я поняла, что хочу узнать тебя… просто… Ну ладно, проехали. Наверное, я тороплюсь слишком. Не обращай внимания на… — начинает тарахтеть, но перебиваю её.
— Меня усыновил лучший друг моего отца. У него уже был сын. Моих родителей убили. Застрелили на моих глазах.
Глаза Любы расширяются. Она неуклюже ставит бокал на стол, и он разливается кроваво-красным пятном на скатерти.