Глаза Дамира темнеют от плохо скрываемого гнева, он качает головой, словно не верит моим словам.
— Он ничтожество и предатель, который пользовался твоей доверчивостью. И после этого ты его защищаешь? Серьёзно?
— Люди не бывают стопроцентно плохими, — произношу срывающимся голосом. — Я лучше буду доверять человеку, чем заранее считать его предателем и ставить над ним какие-то дурацкие, аморальные эксперименты!
Отворачиваюсь от него, слезящимися от эмоций глазами смотрю на молодой блестящий месяц. Мне душно и муторно, в груди бешено бьётся сердце. Я понимаю, что предательство — это ужасно, что вокруг много злых людей, но я отказываюсь видеть мир в чёрно-белых красках, как это делает Дамир. Мне жаль, что его три раза жестоко обманули, но разве из-за этого нужно устраивать проверки всем подряд? Быть замкнутым и холодным, до жути прямолинейным и строгим — разве это правильно?
Я так мало знаю о людях!
Дамир мягко разворачивает меня за плечи. Его глаза странно блестят, а ладонь осторожно касается моей щеки.
— Мне нравится твоя непосредственность и безграничная вера в человечество. Ты отличаешься от всех, кого я знаю, — он на секунду прикрывает глаза, шумно втягивает воздух. — Однако некоторые особи не заслуживают вторых шансов, их нельзя оправдать или понять. Ты ошибаешься: стопроцентно плохие люди существуют. Воры, насильники, убийцы — все они не плод воображения, а реальные подонки, от которых нужно держаться подальше. Я не всегда смогу защитить тебя, Илана, поэтому не теряй бдительность, хорошо?
— Я не понимаю…
— Нельзя жить одной верой, нужно всегда включать голову, — объясняет Дамир, но от этого мне легче не становится. — Не теряй веру в людей, но будь осторожна. Обещаешь?
— Дамир, я честно не до конца понимаю, что ты имеешь в виду.
Вместо ответа он наклоняется и целует меня. Мягко, медленно и как-то чересчур нежно. Словно боится напугать.
— Влип я в тебя, — хрипло произносит он, переводя дыхание. — И не хочу, чтобы кто-то воспользовался твоей доверчивостью.
Я сдавленно смеюсь и мотаю головой. Какие же глупости! Ничего со мной не случится, я давно уже взрослая девочка. Да, людям верю, но при этом о безопасности не забываю. Дамир зря себя накручивает.
— Ничего не случится, — обнимаю его за шею и крепко целую. — А пользоваться мною можешь только ты, — добавляю многозначительно, снижая голос до интимного полушёпота.
Дамир издаёт звук, похожий на рычание, и подхватывает меня за бёдра. Взвизгнув, я обвиваю его талию ногами и жмурюсь от череды жадных поцелуев. Хочу раствориться в нём, забыв о нашем странном разговоре.
39
— Спасибо вам большое. До свидания, — говорю я владельцу квартиры и риелтору, а затем закрываю за ними дверь.
Визжу от восторга и хлопаю в ладоши совсем как ребёнок. Поверить не могу, что у меня появилось собственное жильё. Пусть арендованное, но разве это важно? Впервые в жизни я предоставлена самой себе и могу делать всё, что захочу. Такое странное ощущение. Совершенно незнакомое, чуждое, но очень радостное. Будто я наконец-то повзрослела.
Отправляю сообщение Дамиру вместе с фотографией, на которой я держу ключи от нового жилья.