Едва шагнув на первую ступеньку лестницы, Володя услышал пианино. Не музыку, а лишь пару обрывистых звуков, которые сразу же стихли.
И вдруг в кабинете Юры что-то грохнуло и зазвенело, да так громко, что Володя вздрогнул от неожиданности. Он бросился бегом на второй этаж, без стука распахнул дверь.
Юра, пошатываясь, стоял посреди комнаты вдрызг пьяный. У его ног валялись сломанный стул и осколки стекла.
— Юра, что… — прошептал Володя, пытаясь понять, откуда вообще взялось стекло.
— Выйди! — рявкнул Юра, обжигая яростным взглядом. — Вон!
Володя уставился на него, открыл рот, чтобы что-то ответить, но, шокированный Юриной реакцией, не выдавил из себя и слова и захлопнул дверь.
Постоял с минуту у кабинета, прислушиваясь, что творится внутри, но там всё затихло. Он попытался открыть дверь ещё раз, но, стоило взяться за ручку, как с той стороны раздался щелчок — Юра закрылся на замок и сказал:
— Уйди, пожалуйста. — И в этот раз в его голосе уже не было злости, только мольба.
Уходить Володя не просто не хотел, а боялся. Но перечить он не решился.
Володя кое-как доплёлся до спальни, сел на кровать, сбросил очки и схватился руками за голову.
На него накатывала чудовищной силы тревога, она затягивала в себя, с каждой минутой всё больше превращаясь в настоящую панику.
Дыхание зашлось. Володя с трудом хватал ртом воздух, горло стискивало. Руки затряслись, вслед за ними задрожало всё тело. Сердце заколотилось так сильно, что заболела грудь. Страх сковал его, не давал сдвинуться с места.
Зато в голове враз опустело — никаких мыслей, сомнений, решений. Один только ужас и больше ничего.
Володя боком повалился на кровать и, едва голова коснулась одеяла, застонал в него. Почуяв что-то неладное, в комнату вбежала Герда — скуля и тревожно потявкивая, стала крутиться рядом. Ткнулась мордой Володе в ладони, которыми он закрыл лицо. Её мокрый нос приятно холодил, а дыхание, наоборот, согревало, и Володе вспомнилось старое, почти забытое ощущение из прошлого — шок от резкого контраста температур. Вспомнилась и боль — жгучая и одновременно режущая, сильная до крика, но приятная.
В мозгу вспыхнула чёткая мысль — Володя знает, как за несколько секунд прекратить эти мучения и успокоить себя, знает, как прогнать все эти мысли и страхи.
— Нет-нет-нет-нет, — зашептал Володя, — оно не могло вернуться, не сейчас, не снова. Нет-нет-нет.
Но он всё равно не смог бы добраться до ванной и включить воду — он оцепенел, вообще не мог пошевелиться. И от этого стало ещё хуже, страх прочно сковал, сдавил горло, и никак не удавалось хоть немного ослабить эту хватку.
«Нужно позвать Юру, сказать, что у меня рецидив, — пульсировало в голове. — Юра придёт, он поможет».
Володя, не в силах говорить, простонал Герде:
— Позови его, позови.