— Как ты, Юр? С тобой… — он хотел спросить, всё ли в порядке, но сам видел, что нет. — Ты ничего с собой… — начал было Володя, но осёкся.
Юра снова вздохнул, но вдруг улыбнулся.
— По-твоему, я совсем дурак?
— Нет. Конечно нет. Просто я очень боюсь за тебя!
— Я понял, — сказал Юра и посмотрел прямо в камеру. — Володя, сейчас я не готов говорить. Не обижайся, ты тут ни при чём, но, пожалуйста, не звони мне какое-то время. Я сам позвоню тебе, ладно?
— Что я опять сказал?.. — вырвалось у Володи.
Он старался сохранять самообладание, но не мог — он никогда прежде не видел Юру таким и попросту испугался.
— Ничего, — бросил Юра. — Мне нужно время прийти в себя. Пока, — и положил трубку.
Володя хотел попросить у него прощения, но не успел. Так и замер с открытым ртом.
Только изображение пропало с экрана, как все эмоции разом обрушились на Володю. Страх за Юру, жалость и любовь к нему перемешались со злостью к заказчику, ненавистью к себе и Юриной депрессии. Чувства — как какофония звуков, перемешанные, оглушающие, нечитаемые, — ударили не только по душе, но и по телу. У Володи одновременно заболело всё: спина, от плеч до лопаток, заныла будто под тяжким грузом, виски сдавило так, что казалось, вот-вот полопаются глаза, а по груди словно полоснуло ножом.
Только в одной боли оказался виноват сам Володя: он вцепился пальцами в кисти рук и, не рассчитав силу, поцарапал ногтями кожу.
Володя перевёл взгляд на лежащий на столе телефон и тут же схватил его. Юра запретил ему звонить, но про сообщения не говорил ничего.
«Юра, прости меня! Я понимаю, что ты наверняка ждал других слов, но я не умею читать твои мысли. Я не знаю, что сказать, чтобы облегчить твоё состояние, но очень хочу это знать», — отправил Володя и стал ждать ответ.
Не замечая течения времени, Володя просто сидел на месте. Не выпускал телефон из рук, не отводил от него взгляда и ждал до тех пор, пока неожиданный, слишком резкий звук не заставил его вздрогнуть. Источником этого звука был ноутбук — в скайп звонила Ангела.
Володя нервно хохотнул — ну уж нет, сейчас он точно не готов говорить с ней. Он взял мышку, потянулся к кнопке отбоя, но остановился — когда ещё говорить с психоаналитиком, если не сейчас? Когда врач будет Володе ещё нужнее, чем сейчас? Именно сейчас — в тот самый момент, когда стресс отзывается болью во всём теле, когда руки сами тянутся включить воду, а в мыслях только одно: может ли Юра сделать что-то с собой.
Володя ответил на звонок, и в мониторе будто вспыхнули живым огоньком рыжие волосы.
— Как ваши дела сегодня? — спросила Ангела, приветливо улыбнувшись.
— Плохо.
— Что вас беспокоит?
Володя попытался как всегда трезво сформулировать в голове причину этого самого беспокойства. Но после разговора с Юрой внутри будто что-то надломилось. Все испытанные в последние дни эмоции Володя хранил внутри себя, не позволяя им выйти наружу. Копил их, набрал целое море и огородил стеной, будто дамбой. Но простой вопрос, заданный дружеским тоном, стал последней каплей — и эта стена, не выдержав напора, рухнула. Володю будто прорвало.