— Мне? А при чём здесь я? Я же за Димочку молилась, ему должно полегчать. Я и за тебя помолилась, кстати. Вот и спрашиваю — полегчало?
Володя закатил глаза и приложил ладонь к лицу. «Так полегчало, что полночи о Юре думал», — чуть было не произнёс он вслух.
— Неважно, — отмахнулся Володя. Делать ему больше нечего, как в первом часу ночи вступать в религиозно-психологические споры.
— А я ещё знаешь, что… — на другом конце трубки послышалось шуршание. — Я тут в одной газете прочитала заговор.
— Заговор… — тупо повторил Володя, не удивляясь уже ничему.
Он снова лёг и накрылся одеялом с головой. Тем временем Маша щебетала:
— Я тебе сейчас прочитаю, а ты запиши и попробуй. Говорят, не одного мужика от этого дела отвёл… Там такая хорошая ясновидящая работает, Лисандра, очень дельные советы даёт.
— Как сексуальность лечить? Ты серьёзно? — Володя не смог сдержать истерического смешка.
— Конечно! Сначала надо поймать двух спаривающихся мух и прошептать над ними…
Что конкретно нужно шептать над мухами, Володя не расслышал — он перевернулся на другой бок и разобрал только самый конец Машиной фразы:
— …А потом поговорите с пациентом. Димой то есть. Ну, что скажешь?
— Я могу только повторять — шепчи своим мухам, что хочешь, ходи к попам, ставь свои свечки, но только не вздумай вести сына к шарлатану.
Володя уже засыпал. Они проговорили ещё пару минут, пока он не начал терять нить разговора. Маша казалась на удивление спокойной, больше не бросалась обвинениями, и Володя заснул с лёгким сердцем. Но снились ему не мухи.
Володе снились чьи-то руки. Большая смуглая кисть нависла над его обнажённым животом, длинные тонкие пальцы медленно опускались всё ниже и ниже. Володя ждал, когда они коснутся его, но пальцы замерли и стали таять в окружающем свете солнца, тонуть в звуках фортепианной музыки, что лилась из радиоприёмника. Пальцы дрогнули и опустились на живот, несмело очертили овал вокруг пупка — по коже пробежали мурашки. Володя хотел схватить эту руку, прижать её крепче, но тело парализовало, и он не мог ничего сделать, кроме как смотреть на неё и слушать нежные звуки фортепиано.
Но вдруг мелодию прервали дребезжание и грохот. Они звучали громче и громче, пока наконец не спугнули этот прекрасный сон.
Володя вздрогнул и сел. Сердце колотилось, на лбу выступил холодный пот, от мерзкого шума заболела голова.
— Телефон, — простонал он, догадавшись, и принялся шарить рукой по тумбочке.
Нашёл его и нажал ответить, не глядя на экран — всё равно не увидел бы имя контакта без линз или очков.
Спросонья Володя решил, что ему звонит Игорь из отпуска.
— Игорь? — раздражённо пробормотал в трубку. — Мне плевать, какой у тебя там в Турции часовой пояс, ты же знаешь, что здесь ещё… А который сейчас час?