— Хорошо, но ты успокойся сначала. Где у тебя апте…
— Но я не знаю номер квартиры, а там пять подъездов! — простонала Маша, указывая пальцем на шкаф, где Володя надеялся найти успокоительное.
— Тогда подождём хотя бы до семи. Сама понимаешь, шататься по подъездам и ломиться в чужие квартиры в пять утра чревато…
Володя нашёл валерьянку. Наливая её в стакан, задавал вопрос за вопросом, пытался отвлечь Машино внимание от часов. Заварил себе кофе — взбодриться. Мысли едва ворочались — сказались дикая усталость вкупе с двойной дозой снотворного. А когда Маша снова схватила телефон, набрала домашний номер Толи и из трубки снова полились громкие, раздражающие гудки, вдобавок разболелась голова.
Что-то Володя упустил. В гомоне мыслей то всплывала на поверхность, то таяла какая-то идея. Явно хорошая, но Володя никак не мог её уловить.
Пока на глаза не попалась газета.
— Вот я идиот! Ты говоришь, знаешь номер дома. А улицу знаешь?
— Угу… — вяло протянула Маша.
За эти несколько часов она так нервничала, что вымоталась и, казалось, вот-вот уснёт.
— И номер телефона! — Володя чуть не плюнул с досады. — У тебя есть «Золотые страницы»?
— Справочник? — не поняла Маша.
— Да, чёрт подери, справочник телефонов и адресов!
Маша ойкнула. Володя рявкнул:
— Неси сюда!
Полчаса спустя они стояли в подъезде Толиного дома и жали на звонок. За дверью слышались копошение и неразборчивый шёпот, но отпирать им с Машей не спешили.
— Дима, за тобой пришла мама, — устав ждать, сказал Володя.
Замок всё же щёлкнул, им открыл высокий, длинноволосый, угрожающего вида парень-неформал: весь в чёрном, опоясанный шипованным ремнём, на шее — несколько шнурков с разнообразными подвесками, руки в напульсниках.
«Должно быть, это и есть тот самый извращенец-совратитель», — решил Володя.
В последний раз он видел Диму давно, когда тому едва исполнилось четырнадцать, и выглядел он сущим ангелочком — белобрысый, большеглазый, словом, весь в мать. Поэтому и решил, что открыл им Толя.
Но ошибся. Зло глядя на Машу, парень закричал: