Тайный импульс

– Ты говоришь так, как будто Филип Куверт действительно пьяным за рулем сбил семейство Нурми, а адвокат его отмазал, – упрекнул Рейнар. – Но экспертиза и суд постановили, что он не был пьян и не виноват в наезде, поскольку Тарья Нурми и ее родители переходили шоссе Т-13 в неположенном месте.

– Очевидно, сама Тарья так не считает, – возразила Руна, указав Рейнару на распечатки дела. – В своем письменном обращении к суду она утверждает, что Филип Куверт вышел пьяным из машины после того, как сбил ее вместе с родителями. Но когда суд фактически не нашел вины Куверта в наезде на семейство Нурми, Тарья заявила, что он подкупил врача, проводившего освидетельствование.

Рейнар задумчиво потер подбородок, а затем спросил у Крота:

– А что стало с деньгами, которые Тарья получила от Филипа Куверта в качестве компенсации?

Крот застучал по клавиатуре. Спустя несколько секунд он вывел на экран данные о банковском счете Тарьи Нурми.

– Часть средств ушла на оплату лечения Тарьи в клинике, – сообщил Крот, изучая столбики с цифрами. – Оставшиеся деньги Тарья перечислила на счет питомника для собак-поводырей.

Рейнар обменялся удивленным взглядом с Руной.

– Итак, у нас есть подозреваемая, – сообщил он, поднимаясь с места. – Есть мотив: месть за убитых родителей.

Руна поднялась следом, бросив на стол распечатки с делом Филипа Куверта:

– И есть следующая жертва.

Глава 28

На востоке небо над лесом, протянувшимся вдоль шоссе Т-13, посветлело: густая чернота ночи сменилась бархатной синевой. Вместе с рассветом зарождался новый день. Затянутое дымкой тусклое солнце, медленно поднимавшееся над деревьями, было теперь единственным источником света: фонарные столбы больше не озаряли путь автомобилей в этой части шоссе, протянувшейся сквозь дремучий ельник.

Тарья, сидевшая на пассажирском месте в кабине фургона, искоса взглянула на водителя. Теперь в предрассветных сумерках она наконец-то смогла получше разглядеть его широкое обветренное лицо с рыжими усами. Голову с длинными засаленными волосами венчала поношенная бейсболка с криво согнутым козырьком.

– Меня зовут Хенрик, – представился водитель, раскрыв в противной улыбке рот с пожелтевшими зубами: очевидно, он много курил.

– Тарья, – буркнула девушка, отвернувшись к боковому окну.

За стеклом мелькал унылый пейзаж: густо поросшие деревья превратились в размазанную темную полосу на фоне пепельно-серого неба. Набежали облака, скрыв рассветное солнце: утро было хмурым, враждебным и мрачным – под стать настроению Тарьи.

Хенрик, казалось, не обратил никакого внимания на неразговорчивость попутчицы. Посматривая то на дорогу, то на Тарью, он сообщил:

– Хорошо, что я тебя встретил, а то одному совсем скучно ехать. Я же по этому шоссе мотаюсь по два, а то и три раза в день, шесть дней в неделю: занимаюсь перевозкой грузов из Нивенштадта в Гронтвик, туда и обратно. Устаю как собака, но что поделать: деньги же зарабатывать как-то надо. А ты зачем топала в Гронтвик?

– Есть одно дело, – отрезала Тарья.

Возможно, она бы ответила Хенрику более приветливо, но просто не смогла: сердце ее бешено заколотилось в груди, а ладони похолодели, словно превратившись в куски льда. Тарья закусила губу, стараясь сдерживать нахлынувшие слезы, а вместе с ними и воспоминания: именно в этот момент фургон Хенрика проезжал участок шоссе Т-13, на котором пьяный ублюдок по имени Филип Куверт сбил Тарью вместе с родителями.