Во внутрилагерном обороте мобильные телефоны категорически запрещены. Но блатные на конспиративных началах ими обладали. И «сука» Боцман во избежание неприятностей по своей линии позвонил видному авторитету Зубу. Однако Зуб не принял на себя единоличную ответственность за Диану, выйдя на столичную верхушку «воров в законе». Прописная истина: бюрократизм заражает не только официальную власть, но любую загнивающую структуру. Так и криминалитет старой формации был поражён этим недугом, надолго задумавшись по поводу Лонской.
Тем временем «гопник» Первое чувство, отчасти в пику Боцману и Михе, связался с крупным уголовным авторитетом «гопоты» Паразитологом и изложил тому вводную. Паразитолог на «рекогносцировку пасьянса» взял всего минуту, по истечении которой повелел: «Тёлку стерегите, аки вертухаи смертника!»
Минутная стрелка не отсчитала и трёх делений циферблата, как преисполненному важности Пихтовару позвонил Паразитолог и сообщил, что «за бабой едут пацаны Змея Вована».
9
Вот так Диана попала в «мохнатые лапы» Палача. Тому было глупо бояться мести Лонского – он и без того был «подписан» за Лёху Авиатора. Следовательно, руки у Пакостина были развязаны.
Вован, наслышанный о потрясающем воображение анатомо-физиологическом своеобразии девицы, в «зиндан» прибыл в экстренном порядке. Как он язвил, «вскрывать лохматый сейф». В пыточной он «раскрутил» сексапильную красотку на последний писк блатной похабщины – половой акт «валетом» («Камасутра» отдыхает).
Заковыристая любовная поза и дурное любопытство Змея (про таких говорят: «На любую дырку затычка») повлекли за собой то, что нечто тайное стало явным. Прежде женские финты, трюкачество, а то и просто фарт, как сказали бы Боцман с Михой, уберегали «Сезам-2» Дианы Лонской от досмотра. Увы, её изощренные уловки и хитрости «не проканали» с Пакостиным. Вован «влёт» уловил фальшь в поведении «столичной штучки»: уж больно та пеклась о некоторых интимных предметах дамского туалета. И главный «гопник» (кто бы сомневался!) «раскопал» ту вещицу, что лакомая стервочка стерегла от чужих глаз.
Завладев гигиенической прокладкой, в которую была упрятана диковинная мушка-дрозофила, Змей подключил к разгадке «технаря» Шранка. Тот мигом распознал в «насекомом» микропроцессор и на компьютере произвёл с ним нужные манипуляции. И удостоверился, что овчинка стоила выделки, поскольку в накопителе электронной информации хранилась видеозапись важной деловой встречи Лонского.
Палач, просмотрев видеозапись, в два счёта дознался у Дианы о предназначении материала. К его восторгу выяснилось, что на техническом носителе был зафиксирован не бытовой «трёп» Лонского – там содержался порочащий его диалог. Компромат!
Чувства, овладевшие Вованом, затруднительно охарактеризовать однозначно. Буквально только что он был большим бандитом с большой дороги. Час спустя, он нежданно-негаданно стал политиком. Закулисным, но политиком.
«Лафа! – извиваясь, хрипел Змей, когда Диану увели в камеру. – Лафа! Ты, Волчий оскал, хотел со мной поквитаться? Накося, выкуси! – юродствовал он, прикидывая способы мести злейшему врагу. – Ща я с тобой вдругорядь посчитаюсь! Возьму, да и подкину кость легавым на пропитание – пущай грызутся. Или гэбистам? Не-е, западло. А чё, западло? Всё, что Лонскому фигово, мне – в жилу! Как там: враги нашего врага – наши друзья, хо-хо. А то Дианку толкану Мерзавчику за тридцать сребреников…Ништяк?»
Так и не выбрав что-то конкретное, Пакостин сонно засипел. И мнилось ему, что он «мацает» Лонского на парламентском подиуме, а Лёха Авиатор и депутаты валяют его в бурной овации и вызывают на бис.
Глава седьмая
1
Русский резидент Пробой два года вёл охоту на Экзекутора. Вернее, поначалу он и сам не знал, за кем идёт по следу, работая «втёмную». В исходных данных поставленного перед ним боевого задания значилось: найти и ликвидировать врага, преступившего негласные правила игры в отношении чекиста Капличного. Так начиналась акция «Возмездие».
Пробою поручили действовать автономно и узконаправленно – кара за соотечественника. Выполнение боевого задания осложнялось тем, что предстояло убрать на территории Штатов не какого-нибудь отъявленного мафиози с негласной санкции (или даже при оперативном сопровождении) американских спецслужб, но агента этих самых спецслужб. Следовательно, Пробой работал вне закона, а, значит, и сам стоял вне правового поля. Оступись он, и янки его размозжили бы каблуком об асфальт как букашку. Судьба таких букашек безымянна и безвестна – про могилу Пробоя мама и папа никогда не узнали бы.
В виду изложенных причин Пробой адаптировался в американской действительности вдумчиво и без суеты. Он был разведчик глубокого внедрения. Только на легализацию и полноценное подтверждение легенды, что он успешный торговец родниковой чистоты байкальской водой, был затрачен год. Зато характер официального рода занятий позволил ему беспрепятственно исколесить Соединённые Штаты вдоль и поперёк: экологически девственный байкальский продукт брали нарасхват. Под коммерческим прикрытием Пробой постепенно и отработал версию «Возмездие».
Начинал он не с нуля, а с той базы, что для него наработали коллеги Владимир Колотов и Григорий Уколов, числившиеся сотрудниками российского генконсульства в Нью-Йорке. Исходные данные были добыты ими ещё в те дни, когда Капличный попал в «лапы скунсов».
2
Едва «бипер» Капличного передал экстренный сигнал о провале, как сотрудники генконсульства России в Нью-Йорке Владимир Колотов и Григорий Уколов аллюром «три креста» прибыли к отелю «Тихая гавань». В общей сложности им хватило четверти часа на приём и расшифровку сигнала, на определение точного места нахождения генерирующего источника, на отрыв «от хвоста» и на дорогу до отеля. Тем не менее, они опоздали. Паркуясь близ ресторана «Мандалай», они сходу определили, что к «Тихой гавани» уже согнали машины американских спецслужб, а к швейцару приставлена тройка подготовленных ребят.
ebooksa