В ходе второго визита «мистера Икс без лица» в него был произведён выстрел из ружья. Нет, отнюдь не из классической берданки колхозным сторожем. По команде сканера залп был произведён из кваркового ружья сверхмалыми физическими частицами. Так на инкогнито «поставили метку». И отныне, куда бы он ни следовал, он всегда пребывал под контролем Пробоя.
Слежка помогла. Вскоре прояснилось, что под «размытой личиной» скрывался Александер Дик. Следование по его пятам вывело российского разведчика на сверхсекретную клинику ЦРУ, дислоцирующуюся в пригородах Лос-Анжелеса. Возглавлял её доктор Герберт Вольф, а одной из его ближайших сподвижниц являлась…небезызвестная уже рыжая «социологиня», числившаяся в оперативной разработке в качестве Барбары Рэдклиф. Подлинное её имя звучало как Дороти Хэмилл.
Определить профиль деятельности данной клиники-лаборатории не составило труда, ибо КГБ интересовалась ею задолго до провала Капличного. Доктор Вольф совместно с подручными специализировался на медико-психологической проблематике клонирования человека и управления его сознанием. Иначе говоря, шеф медицинского учреждения не ограничивался продуцированием биологической матрицы социального существа. Ему мало было подражания матушке-природе. Его приземлённая и отнюдь не поражающая свежестью идея выражалась в выведении породы мыслящего скота, поведение которого жёстко детерминировалось установками их творца.
Так Пробой установил круг лиц, причастных к изуверским опытам над Евгением Капличным. После детально спланированного и подготовленного финала, он уже был готов привести в исполнение карательный вердикт над Диком, Вольфом и Хэмилл, как вдруг из центра поступила команда: операцию «Возмездие» приостановить и ждать новых указаний.
4
В конце июня 2053 года Москва дала Пробою новую директиву. Да такую директиву, что резидент ахнул!…
Центру легко давать указания: в кратчайшие сроки операцию «Возмездие» в отношении доктора-садиста Вольфа, проходившего как Экзекутор, трансформировать в акцию «Трансфер». А каково Пробою? Тем паче, что Вольф, словно заметив сгущавшиеся над ним тучи, стал шарахаться от собственной тени.
И, тем не менее, приказ есть приказ. Его не обсуждают, его выполняют. Разведчик маялся над заданием денно и нощно, осмысливая и переосмысливая известную ему информацию о Вольфе, прежде чем доложил о способе реализации плана «Трансфер» руководству. Столица покочевряжилась, покочевряжилась, но, за неимением лучшего, затею, отдававшую душком прожектёрства, санкционировала. Уж слишком, поначалу, закостеневших практиков-догматиков КГБ шокировала беспрецедентная и залихватская идея молодого да раннего сотрудника.
Итак, план «Трансфер» вступил в действие, и Пробой деятельно стал готовиться к летнему отпуску заодно с доктором-садистом, который тот по традиции собирался провести во Флориде. В третьей декаде июня Вольф авиарейсом № 7221 отбыл на самую южную оконечность материковой части США. Туда же, в Майами, но рейсом самолёта 7219, то есть двумя часами ранее, прилетел его негласный соглядатай.
Прибыв на курорт, эскулап разместился в закрытом элитном санатории американских спецслужб, привольно раскинувшемся на самом побережье Атлантического океана. Пробой как-то постеснялся, попросится к нему на постой, и устроился в недорогом и неприметном городском отеле. Впрочем, скучая по дядюшке Герберту, молодой разведчик ежедневно наведывался к нему. Но, из скромности, Пробой не приближался к американскому дядьке излишне близко, а из вежливости не афишировал свою привязанность, наблюдая за ним через специальный оптический прибор. Наблюдение велось с укромной складки возвышенности, господствовавшей над прилегающей местностью.
В основном предположения российского резидента о характере отдыха доктора оправдывались, за исключением двух моментов: тот не выезжал в город и отказался от традиционных занятий дайвингом, предпочитая спокойно загорать на пляже охраняемой территории. А ведь прежде Вольф слыл поклонником и подводного плавания, и не чурался посещения злачных мест Майами. Чего-то испугался?
Перечисленные обстоятельства осложняли проведение акции «Трансфер», однако не делали её неисполнимой. Они только обусловили отсрочку заключительного действа на три дня.
К середине первой недели отпуска доктора его визави Пробой был готов подать команду «Отдать швартовы!» Потому в семь часов вечера установленных суток он залёг в подысканном месте в положении «начеку», зная, что дядя Герберт любит после ужина «погреть пузо». И не ошибся. В половине восьмого тот пожаловал на пляж и вальяжно развалился в шезлонге. Праздношатающихся «скунсов» вокруг него почти не было. Ближайшего из них – «в дупель пьяного» майора ЦРУ – отделяло расстояние в три десятка ярдов. Близилось время «Ч».
Пробой к этому периоду вышел из «автономного плавания». И сегодня на него работала целая команда отборных российских ребят. Нет, они не залегли вместе с ним. Они находились на океанской глубине. В разведывательной подводной лодке специального назначения. Субмарина, не имея возможности по мелководью Флоридского пролива приблизиться к «театру военных действий», легла на грунт в десяти милях восточнее пляжа. В девятнадцать тридцать от неё отделилась десантная подлодка, которая в данный миг застыла в двухстах метрах от берега, скрытая толщей воды.
Пробой подал условный электронный сигнал экипажу десантников. Для них Пробой играл роль ориентира, относительно которого безошибочно вычислялась «точка залегания» Вольфа. В принципе, доктора за день до того пометили из кваркового ружья, но в ответственном деле продублировать координаты «объекта атаки» не мешало.
Получив сигнал от Пробоя, командир десанта мгновенно перепроверил расчётные данные по компьютеру и нажал кнопку пуска гравитационно-вакуумной установки «Вант-3». Параллельно от этого импульса сдетонировали заряды, заложенные накануне Пробоем в кустарнике в полумиле от особо охраняемой санаторной зоны. Последовательно раздалась череда взрывов, носивших отвлекающий характер. На них среагировала охрана санатория и те отдыхающие «скунсы», что находились в состоянии вменяемости. Потому никто и не заметил, что над морем молниеносно возникла едва видимая дуга, один конец которой опирался о приёмную камеру подлодки, а второй опустился к шезлонгу, в котором возлежал сибарит дядюшка Герберт.
Краткий миг змеиного шипения, и доктор, втянутый вакуумной струёй, вознёсся над акваторией залива подобно обожравшемуся варенья Карлсону. Мгновение телепортации, и дебелую тушу Вольфа мягко всосала приёмная камера вместе с плавками и мокасинами. Расчёт командира десанта оказался настолько корректным, что на пляже от садиста остался лишь лежак с полотенцем и гадкими выделениями его тела.
– Ёпть! – удивлённо выпалил «в дупель пьяный» майор ЦРУ, однажды в порядке обмена опытом проходивший стажировку в КГБ. Он увидел, что произошло нечто фантастическое, но так до конца и не осознал сути происшествия.
Майор, кряхтя, поднялся, неверной походкой доплёлся до вольфовского шезлонга, обозрел его, заглянул под него и, после тяжкого раздумья, повторил по-русски: «Ёпть! Что за фигня, господа офицеры!» Он вознамерился, было, обследовать остальные лежаки, но уже на третьем по счёту свалился наземь, забывшись в тяжёлом хмельном сне.
5
ebooksa