– Какой же хрени ты за мной тащился? Какой же хрени ты щас своей харей по земле елозил? – наседал уголовник.
– Дак…Я грибы искал, – «брякнул» студент что попало. – А вон и…дедуля мой идёт, – попробовал он применить старый-престарый «пацанский» приёмчик, заглядывая за спину «братков».
Сработало: троица бандитов пусть на секунду, но попалась на уловку и оглянулась. Этого оказалось достаточно: Тихон резко ударил ребром ладони Шелупоню по бицепсу, и пальцы того разжались. Пермяк «юзанул» волчком и, что было сил, рванулся в сторону остановки. Уголовники бросились за ним, но за хоккеистом-перворазрядником им было не угнаться. Разрыв между ними и беглецом увеличивался. Впереди уже виднелась опушка и очередной автобус на конечной остановке. «Аля-улю, полканы вислоухие!» – победно подумал Заковыкин, как вдруг что-то резко обожгло его в верхней трети бедра. От удара он полетел вперёд и вниз.
Уже в конечной фазе полёта-падения Тихона нагнал раскат, похожий на сухой треск. До парнишки не сразу дошло, что в него стреляли. И попали. В горячке студент вскочил и попытался бежать дальше, однако правая нога его не слушалась, повиснув плетью, и он повторно свалился наземь. Правая штанина его джинсов стремительно набухала от крови. «Ранен», – констатировал Заковыкин. Его охватила слабость, голова закружилась. И уже теряя сознание, он ощутил, что на него обрушился град ударов от подоспевших преследователей.
Глава третья
1
Итак, презренный Георгий Листратов в волчьем одиночестве направил стопы свои к Тихому океану. Туда он крался загнанным зверем, пытаясь вообще не показываться на людях, ехал «на перекладных», на чём придётся. Он не чистил зубы, не мылся и не брился, не менял нательное бельё. Он зарос щетиной и запаршивел. От него дурно пахло. Вряд ли бы в нём знакомые опознали успешного столичного денди.
Грязным животным он добрался до Кургана. Здесь, среди сибирских степей, на него снизошло прозрение. Он понял, что вне мира Милены и Кешки ему не жить. Незачем. Лишено смысла. Переосмысливая ситуацию, он полдня тупо прятался в привокзальных трущобах. А к вечеру развернулся на сто восемьдесят градусов. «Скотина! Гадёныш! – поносил он сам себя. – Трусливый самолюб!»
Торопясь и рискуя, Листратов ехал теперь «товарняками». На платформы грузовых поездов он садился ночью, прячась среди металлолома, на который вряд ли кто мог позариться. «Обратный марш» свершился вдвое быстрей.
В полдень Георгий спрыгнул с платформы на станции Бахаревка – ближе к окраине Перми. Там он вызнал нужные сведения у бродяг, уже научившись с ними общаться по-свойски, и на трамвае маршрута номер пять поехал к центру города.
Сойдя возле стадиона «Динамо», проинструктированный беглец бодро зашагал вниз по улице. Минуя стадион, он попал на глаза стражу порядка в чине младшего сержанта. Должно быть, изрядно потасканный вид бывшего режиссёра наводил на определённые ассоциации, так как страж порядка дунул в свисток и жестом приказал Листратову приблизиться к нему.
Как бы не так! Не хватало после стольких скитаний и трудного выбора попасть в полицию…И Георгий, изобразив недоумение, как ни в чём не бывало, двинулся своей дорогой. Патрульный свистнул вторично и, не дождавшись подчинения, поспешил следом за немытым непослушным субъектом. Ан и тот не дремал, соответственно ускорив шаг. В результате через полсотни метров они уже мчались наперегонки, с той разницей, что бродяга пыхтел втихую, а младший сержант успевал свистеть, останавливать знаками водителей и пешеходов, а также вопить в портативную рацию об особо опасном преступнике. Сверх того он вытянул из кобуры пистолет и проорал в спину прыткого как ошпаренный таракан «бомжа» предупреждение о применении оружия.
От лязга затвора у затрапезного вида «легкоатлета» отпали последние сомнения в целесообразности побега, и он наддал в темпе так, словно посредством третьей космической скорости намеревался избавиться от земного тяготения. Он змеёй увиливал от граждан и машин, невольно преграждавших ему путь, он королём стипль-чеза перемахивал через шлагбаумы во дворах домов, он мартовским котом уворачивался от клацанья клыков собак в подворотнях. И всё же патрульный шаг за шагом сокращал ему сектор маневрирования. Да и силы постепенно оставляли его. Бесконечно так продолжаться не могло. «Заметут, щас заметут», – посетило Георгия осознание неизбежного финала.
Изнемогающий Листратов выскочил из узкого переулка на широченную эспланаду без конца и края и стал перебегать проезжую часть, по которой сплошным потоком неслись машины. От безысходности он как подкошенный летел на красный свет светофора, уповая исключительно на авось. Как назло, на осевой полосе он запнулся и полетел прямо под колёса шикарного лимузина, коему пересёк дорогу. Георгий инстинктивно прикрыл руками голову и трезвомысляще успел подвести итог собственным злоключениям почему-то словами из популярного анекдота: «Капец ослу!»
Душераздирающий визг тормозов делал его кончину ещё ужаснее…Однако…Однако неизбежный и летальный наезд завершился не чёрным провалом в сознании, а…отборным русским матом. То изливал душу водитель лимузина, сумевший затормозить в последний момент.
Беглец с трусливым прищуром открыл один глаз и увидел, что наполовину лежит под передним колесом автомобиля, а наполовину – сбоку от передней пассажирской дверцы. Дверца бесшумно раскрылась, и из салона выглянул не кто иной, как…тележурналист Юрий Рокотов! С ним Листратов прежде сталкивался пару раз в качестве аккредитованной особы на VIP-приёмах. И вот сейчас их свело нос к носу дорожно-транспортное происшествие. «Неплохая режиссура», – подумал московский режиссёр.
– …Жив?! – в свою очередь осведомился журналист, явно не узнавая его.
– Жив, господин Рокотов, – вылезая из-под колёс, ответил тот, сторонясь объезжавших его автомобилей. – Не признали? Я Георгий Листратов, салон «Сюр-Реал».
– Чего-о-о, – недоверчиво протянул телевизионщик. – …А ведь воистину так, – затем удивлённо признал он в грязнуле знакомца. – Куда ж вас так несёт, чудила?
– Подбросьте, пожалуйста, – взмолившись, оживился чудом спасённый. – Выручите, Христом-Богом заклинаю. Нам по пути…Квартала три…
ebooksa