– Пока, ничего, – Володя даже немного осмелел.
– Плохо! Плохо работаешь! – грозный голос начальника вновь вернул Нутрецову ощущения страха за свою судьбу. Гаков продолжил: – Счета Шустицкого и Ахтарова поставил под контроль?
– Так они же мертвы.
– Конечно, «мертвы». Но зато банковские счета у них живее всех живых. Можешь не отвечать. Это ещё один твой прокол.
От дальнейшего неприятного разговора полковника спас голофон, поставленный на вибрацию. Нутрецов аккуратно вытащил его из кармана и скосил взгляд на экран.
– Это Андреева, – прошептал он.
– Ответь!
– Алло, слушаю… – Нутрецов прикрыл аппарат рукой и опять прошептал: – Она с вами хочет поговорить.
Гаков сосредоточился и взял протянутый полковником голофон:
– Привет, Алиса, это я.
Выслушав её, он коротко ответил:
– Хорошо, я тебя понял. Завтра перезвонить сможешь? Давай, буду ждать. Звони на мой старый номер. Я не буду его отключать.
Вернув гаджет, Гаков заложил руки за спину и подошёл к окну. Нутрецов оживился:
– Она звонила по своему телефону. Наверняка мои засекли её, – его голофон снова завибрировал, и Володя ответил. Затем снова зажал трубку рукой и доложил: – Есть! Мы её засекли. Высылать спецназ?
Гаков был спокоен и продолжал над чем-то размышлять. Он машинально переспросил:
– Откуда она звонила?
– С железнодорожного вокзала.
– Не надо, не посылай. Её телефон уже в урне.
– Проследим по камерам.
– Ну, это можно. М-да… Хочешь знать, зачем она звонила? – Нутрецов пожал плечами, что означало: это вам решать, хочу я или нет. Но Гаков и вовсе не задавался таким вопросом. Не обращая внимания на собеседника, он продолжал: – Она сделала предложение, от которого мне трудно отказаться. Вот только надо просчитать, не ход ли это в дамки?