«Помню, чтобы их…»
«А вот ругаться нехорошо!»
«Пошел ты!..»
«Смешной человек! Куда ты пойдешь — туда и я. Ты что, и это забыл?..»
Борис Николаевич с силой потер лицо.
Надо лечиться, как-то вяло подумалось ему. А что толку? Кому это, действительно, нужно? Ему? Нет. Им? Конечно! А вот раз им нужно, то пусть и лечат…
Все эти ночные разговоры с самим собой, все это самокопание… Господи, как надоело все!
Никогда не думал, что просто жить и ждать — это так тяжело. Стоп! Подожди. Но если сейчас тяжело тебе, то значит и тому, другому, которого называют САМ, ОН или ХОЗЯИН, тоже тяжело?.. Секунду, секунду. Не стоит торопиться. Вот сейчас торопиться не стоит!..
Борис Николаевич вдруг почувствовал, что находится рядом с чем-то очень важным. Рядом с тайной. Той самой настоящей тайной, ради которой и держат его в подобном качестве.
Спокойно! Только спокойствие, как говорил шведский еврей Карлсон. Хотя, почему именно еврей? Это что еще за признаки антисемитизма, товарищ Борис Николаевич?.. Но с другой стороны… Это тоже имеет отношение к тайне. Без сомнения, имеет.
Значит, они взяли меня, как какого-то подопытного кролика, и стали экспериментировать. Но не только со мной, вот ведь в чем дело!
Они стали экспериментировать и с НИМ!
С САМИМ!
С ХОЗЯИНОМ!!!
Конечно. Только так. Иначе и быть не может. Ведь, что у нас получается. Я в точности копирую ХОЗЯИНА. Полностью! От мозга до костей. Каждый его жест. Каждое движение. Я знаю, как он спит — о, Господи, сколько же часов ушло на просмотр этих дурацких видеокассет! — как ходит, как разговаривает. Я чувствую боль, как он ее чувствует. И, уж будьте уверены, если кто-нибудь вдруг нечаянно наступит мне на ногу, то я вскрикну как ОН, отдерну ногу как ОН и обругаю наступившего тоже как ОН. Все это произойдет рефлекторно, без участия головы, без специального настроя.
Потому что я — это ОН.
ОН!
А значит, если ему тяжело, то и я должен чувствовать то же самое. Один в один. Теперь мы близнецы. Копии. И ставя опыты на мне — они, конечно же, ставят опыты и на нем. Какие опыты? Кто они? Зачем все это?..
Кровь вдруг ударила в голову, и у Бориса Николаевича потемнело в глазах. Он осторожно нащупал рукой кресло. Присел. Подышал глубоко, постепенно приходя в себя.
Раз мы копии, то чувствовать мы должны синхронно, неожиданно подумалось ему. Чувствовать, дышать, реагировать. И даже мыслить. Мыслить? А почему бы и нет!