Темное дело (сборник),

22
18
20
22
24
26
28
30

— И ты подумал, что это связано со снимками, которые он тебе вручил при этой вашей встрече, так?

— Так.

— Замечательно. На самом деле, думаю, что выглядел он так потому, что восточный экстрасенс-шарлатан опоил его чем-то таким, что на время вырубает человека. Самое примитивное, что приходит мне в голову, это то, что он подсыпал ему что-то в кофе.

— Зачем?

— Очень просто. Стас Лейкин вырубился, и он подложил ему в фотоаппарат небольшую бомбочку, на которой, кстати, ты и подорвался. Зачем ты трогаешь чужие вещи, Костя?

— Гриша, не ковыряйся в моих болячках. Просто машинка была хороша.

— Ладно. Теперь дальше. Когда Лейкин вырубился, он, естественно, покопался в его вещах, я имею в виду Шавката, и увидел фотографии с двойником. После ухода Стаса он доложил обо всем в соответствующие органы, но бомбу убирать обратно не стал. На всякий случай. Только так я могу все это объяснить. Но органы этого не делали, точно. Они не покушались ни на Лейкина, ни, тем более, на тебя. Им стала известна фамилия Стаса — и все. Наверное, на глаза Шавкату попалось какое-то его удостоверение.

— Логично, — согласился Костя. — И что ты думаешь делать со всем этим?

— Просто хотел знать, — пожал я плечами. — Не люблю, когда что-то неясно.

Он немного помолчал, я тоже не хотел ничего говорить. Вдруг он сказал:

— Знаешь, Гриша. Я тут подумал немного. На самом деле вот этот двойник — это знаменитый алмаз «Кох-и-нур».

— Почему? — не понял я.

— Потому что обман. Красивый обман И все, кто находится рядом, страдают. А обман живет. Все умрут, а он останется.

— Это, наверное, слишком сложно для меня, — сказал я. — Я пойду. Выздоравливай.

— Ладно, — пообещал Костя.

— И не расстраивай больше маму. Она у тебя хорошая.

— Знаю, — сказал он. — А ты не обижай Юлю. Она тоже хорошая.

— Знаю, — согласился я.

Когда я вышел от Кости, Юля и Людмила Васильевна что-то горячо обсуждали.

Я подошел к ним.