Пошёл град…
Он становился крупнее, и воспоминания чётче. А градины – всё крупнее и крупнее. Глеб стиснул зубы, получая удары ледяными шарами, размерами уже с теннисный мяч.
Холодные факты – имя-тело-лицо…
И М Я ? . . . . . . Глеб не знал.
И вдруг – ВОТ ОНО!!! Пылающая сфера шаровой молнии медленно скользила по воздуху, покачиваясь на волнах сквозняка.
Одно из редчайших явлений, не до конца понятое, так и необъяснённое учёными Земли – НАСТОЯЩАЯ любовь.
Глеб схватил её.
Да, это ОНА… Жар, перед которым меркнет Адское Пламя, судороги, как под разрядом тока на электрическом стуле – гаснут и мысли и разум, но тело всё чувствует.
Нет, это не огонь – ЕЁ волосы…
Нельзя дотронуться до шаровой молнии…
Во вспышке взрыва он увидел тоненькую, хрупкую женщину. Её изумрудные, слегка раскосые глазки скользнули по нему, и она отвернулась, растворяясь навеки…
И М Я? – как гаснущее эхо.
– Ядвига! – Рыдая, Глеб колотил кулаками по полу, а друзья его стояли молча, как на похоронах.
– Ядвига!! Ядвига!!!
Невозможно удержать тень…
– Ну, вот тебе и ответ, – пробормотал Артур. – Мне очень жаль, приятель.
Глеб уткнулся в ладони. Все молчали.
Переведя дыхание, Глеб распахнул свои чёрные крылья и поднял голову.
– Перед лицом двух свидетелей и перед глазами всех Сфер Мироздания, – заговорил он ровным, решительным голосом. – Я клянусь, что Бренда – Люси Гонзалес – Франсин Тремблей – моя последняя жена на Земле. Семейное ложе – свято, да не будет у меня такового во веки веков!
– Аминь! – произнесли они все трое одновременно.