Это смотрелось так трогательно-старомодно, что Софочка расплакалась от умиления.
Дэн! Даниель!!! Тоже обрадовался – залез к ней на руки! Он возбуждённо рассказывал ей что-то, повторяя "Ма"aк", "батик", "Кыля".
Софочка ничего не поняла, но всячески поощряла малыша.
Почти следом подъехала Франсин.
Дэн кинулся к матери, схватил её за руку и потащил к Софи.
Женщины обнялись.
– Я так скучала! – Мадам Тремблей всхлипнула, словно это она вернулась с похорон.
– Бренда…
– Пожалуйста, зови меня ""Франсин"", – перебила та. – У нас могут быть большие неприятности, если моё реальное имя раскроют посторонние.
Они прошли на кухню, сели за стол, и хозяйка дома ужинала, слушая Софочку.
Та не хотела портить Франсин настроение, поэтому о грустном упомянула лишь вскользь, в основном сосредоточив рассказ об общих знакомых.
Глеб приехал, как всегда, позже.
Когда он вошёл в кухню, и они увидели друг друга, оба поняли – им долго придётся сдерживать истинные чувства к друг другу.
Он то ли ахнул, то ли у него просто дыхание перехватило, но Бельская видела – он вздрогнул и слегка выгнулся, словно его в спину толкнули.
"Как же ему идёт форма…" мечтательно думала Софи, любуясь его ладной, спортивной фигурой.
А он замер на мгновение, зачарованно глядя на неё, и его строгие губы изогнулись в робкой виновато-счастливой улыбке. Сероватые глаза полыхнули голубизной – словно облака очистили весеннее небо.
Но он тут же перевёл взгляд на жену, подошёл к ней, обнял и поцеловал её в голову.
– Как прошёл день? – спросила та.
– Стандартно, – отозвался он.
У Софочки перехватило дыхание от звука его голоса.