Софочка

Она попятилась. Ей не хотелось сейчас видеть даже Глеба. Софочка оглянулась. На двери рядом красовалась табличка с надписью "Комната Отдыха 78", и девушка нырнула туда. Она замерла от восхищения, видя небольшой, но эффектно оформленный внутренний сад.

Пышные растения в бочках и вделанных прямо в пол контейнерах с землёй, расположенные вдоль стен, создавали иллюзию открытого пространства, а уютные, удобные кресла и искусственные водоёмчики с ручейками и фонтанчиками завершали убранство.

В самом центре был установлен, построенный в форме правильного пятиугольника, вольер, разделённый на секции с разного вида птицами.

Сетка клетки вверх шла до самого потолка, а нижняя половина была выполнена из стекла, чтобы перья, корм и прочий мусор не сыпался наружу. В секции номер четыре расхаживали декоративные голуби, разнообразных пород и окрасок, занимаясь своими птичьими делами.

Голоса всё равно приближались, и Софочка спряталась среди густой зелени какого-то, неизвестного ей, растения.

Вошли двое; один из тех охранников, которого ругал Орлов, а второй – Альберто.

Вот он-то и встал возле секции с голубями, а его приятель плюхнулся в ближайшее кресло.

– И чё ты сюда всё таскаешься? – спросил он, закуривая. – ведь сдохла ж она давно.

– Неееет, – Софи не могла поверить – как нежно звучал голос Альберто. – Улетела моя голубка…

– Ну и забей!

– Мне слишком мало оставили воспоминаний, – возразил Альберто, тоже закуривая. – А это – то, что я не смогу забыть даже после смерти.

– Странно, что тебе позволили помнить, что Энн – твоя дочка, – хихикнул Приятель. – Впрочем, она – настолько твоя копия, небось, хошь-не-хошь, а вспомнил бы.

"О чём это он?" Изумилась Софочка, разглядывая Альберто. "Он же брюнет, черноглазый, да и носопяра – Бренду переплюнет… А Энн – голубоглазая, курносенькая, да и волосы у неё – словно листья опавшие…"

– Тут несколько причин, – спокойно объяснил Альберто. – Хозяйка понимает, что, как отец Энн, я буду охранять её до последнего дыхания – Дьяволу горло перегрызу! Потом, ты знаешь, как я е*** люблю, ну, вот, что бы обезопасить Энн на будущее. Я хоть и отморозок, в буквальном смысле этого слова, но на инцест не пойду. Ну, и, конечно, что бы шантажировать меня. Я ради Энн в Ад вернулся. Боже Всесоздатель, прости меня за это! Может Он смилуется надо мной в день Страшного Суда…

– Разве Хозяйка заставляет делать кого-либо, что не подходит под Божьи заповеди?

– Пока – нет. Но эта невразумительная история с мистером Орловым…

– Да уж! Не так часто мы подключаем полицию, а тут вообще какой-то идиотизм получился. А что эта жи***a так у них и обитает?

– Я даже Марку не позволял это слово при мне употреблять! – Рявкнул Альберто, разворачиваясь к Приятелю.

– Да ну, тебя на х**, остынь! – Тот поднял руки. – Чёрт тебя не поймёт – "тут помню – тут не помню".

– Между прочим, политику национальной терпимости в наших рядах никто ещё не отменял, – холодно напомнил Альберто. – В Аду наказания распределяют за поступки, а не за цвет кожи или глаз.