– И кто же мне его утверждать должен? – спрашиваю, почти заранее зная ответ.
– Я, холера. Только я. Если ты, конечно, еще жить хочешь.
– Хочу, – я дотягиваюсь губами до колючего подбородка и из чувства кипучей вредности его кусаю, – долго и счастливо, к вашему сведению, Юлий Владимирович. Пустите в душ, а то умру от обезвоживания.
– И все-таки ты халтуришь, – его голос звучит так, будто он обвиняет меня в измене целой стране, – но так и быть, иди.
– Я одна пойду, – пользуясь удачным моментом – я отползаю на край кровати подальше, – с вами совершенно не до мытья, профессор. А мне надо маску для волос сделать.
Вот теперь и взгляд его становится таким трагичным, будто я не только страну предала, но и лично ему в грудь кинжал вонзила.
– Иди, – с бесконечной скорбью в голосе откликается Ройх, – иди и не тревожься. Я сохраню тебя в памяти такой, какой ты была до того, как решила, что твой удел – воздержание.
Вообще-то я могла бы вернуть ему эту подачу. Я и хотела. Но как раз именно в эту минуту я встала на ноги и…
Ох.
Мир вдруг стал слишком жарким, душным, липким. И как-то резко закружился. Будто земля под моими ногами решила, что вертится слишком медленно.
Меня шатнуло, но я успела удержаться за железную спинку кровати. Стиснула холодную сталь мгновенно вспотевшими пальцами, ощутила соль на языке.
– Котенок? Все нормально?
У встревоженного Ройха пальцы оказываются даже чересчур сильными. Но это кстати – легкая боль оказывается чем-то сродни нашатыря. А когда тебе становится чуточку менее хреново – уже можно жить.
Он за спиной. Достаточно близко, чтобы я позволила себе уронить спину на его грудь, а голову на плечо. И умирающим тоном простонать.
– Кажется, я буду с вами судиться, Юлий Владимирович. Я из-за вас не выспалась!
Впервые за утро шутка пропадает впустую, остается неотвеченной. Ройх озабоченно меня обнимает.
– Давай-ка все-таки я тебе помогу с душем.
– Поможешь? – скептично откликаюсь. – Это так называется?
Пиу, пиу – мои выстрелы раз за разом мажут мимо цели. Ройх без лишних слов обнимает меня за плечи и осторожно увлекает в ванную.
И…