Руки прочь, профессор

– Все, – Анька пожимает плечами, – про тебя. Про Ройха. Про то, что зашивалась…

– А… – я теряю нить мысли, – а это— то тут при чем? И в каком смысле зашивалась?

– Как сказал Герасимов – в блядском смысле зашивалась, – пусто откликается Анька, – девственность восстанавливала.

– То есть, ты…

– Убедила Герасимова в том, что он у меня первый? – Анька болезненно фыркает. – Да. Я дура была. Илья бредил идеей стать у девушки первым. А я… Я хотела, чтобы он на меня так смотрел.

– Подожди, – встряхиваю головой, пытаясь найти логику в картинке, рисующейся перед моими глазами, – но вы ведь… С первого курса вместе. И встречаться почти сразу начали. С кем ты тогда?..

Не договариваю.

Анька молчит.

Смотрит на меня темно, пусто, устало. Наконец неохотно разлепляет губы.

– Не я. Меня. Ты понимаешь разницу?

Кажется… Кажется, да. Понимаю. Но кто? Когда?

– Я ведь не сразу на стройфак пришла, – Анька скребет пальцами по колену, – я год училась на журфаке в МГУ. Сама прошла. Чтоб папаша мой перестал мне долбать мозг, что я без него ничего не добьюсь. Дура. Нехер было ему доказывать ничего. Если бы сразу подчеркнул, что за меня пасти рвать будет – меня бы никто не тронул. А так…

– И кто тебя тронул? – слышу свой глухой голос будто со стороны.

– Мудила один. На кафедре. – Анька говорит неохотно, еле слышно, еле слова из себя выдавливая, – папаша мой его хвалил. Гений современного электронного маркетинга. Ага. Гений. Среди удобрений. Семестр меня валил, как сука, мозг выклевывал, что как же так, как может быть, что у такого известного репортера дочь не тянет такой простой предмет. А я, дура, угнеталась, слушала его, отцу стремалась говорить. Просто… Я же дрянью орала тогда, что его помощь мне не нужна. А тут… Не вывожу, не справляюсь.

– А потом что было?

Анька дергает плечом, брезгливо кривит губы. Она устала, ей каждое слово из себя вымучивать приходится. И продолжать она не хочет.

Но я с нее глаз не свожу, я хочу, чтоб она до конца договорила. Потому что Ройх же как-то с этим связан, и я хочу понимать, как именно.

Аньке под моим взглядом неспокойно. Она от него прячется, закрывает лицо волосами, но минут десять этой молчанки спустя наконец продолжает.

– Он предложил мне дополнительные занятия. Мудень этот. Но на кафедре у него, мол, времени нет, предложил приехать к нему домой.

– И ты приехала? – я уже почти поняла, чем все это закончилось. Тем, чего я все это время ожидала от Ройха.